— Во как…
— Очень хорошо, я считаю, что тогда все на свете русские решали. Везде порядок был.
— Мы, Палыч, великий народ, — подтвердила Ольга Кирилловна. — Мы запросто можем всех перестрелять. Я вот думаю: может, их правда гранатой? Примите решение, товарищ капитан.
— Не, Оленька, не! Здесь собачка нужна… Конкретно натравленная.
— Верно Палыч, ой как верно, — лепетала Ольга Кирилловна, заглядывая Окаемову в глаза. — Тут же пробочкой выскочут…
Егорка застонал.
— Эй товарищ… — тихо просил он. — Пожалуйста… не надо песиков. У нас ребеночек тут живет.
— Какой, бл, ребеночек?.. — вздрогнул Окаемов.
— А?..
— Дети, говорю, откуда?
Они испуганно переглянулись с Ольгой Кирилловной.
— Где ребенка украл?
— Зачем… украл?.. Крыса больная… с нами живет, — испугался Егорка. Ее ж испугать можно… песиком…
Он застонал, обхватив голову руками.
— Ну и вылазь, — гаркнул Окаемов. — Личность твою установим, и сразу отпущу. Слово русского офицера!
— Егоркой меня зовут! — крикнул Егорка. — Иванов я… Русский! Егор Васильевич! Я ничего плохого не делаю… честное слово! Крест даю!
— А девка где?.. — насторожилась Ольга Кирилловна. — Девка куда деласи?
— Так гуляет где-й-то… Я ей что, надсмотрщик? Сам переживаю, не обидел бы кто! С вчера ис-шо ушедши. А где — не скажу, потому как ведать не ведаю, товарищ! Проснулся, ее нет…
— Считаю до двух, — громко повторил Окаемов. — Или вылазь, или пуля в живот!
— Зачем пуля? — закричал Егорка. — Зачем?
— За нарушение паспортного режима.
— А?
— Закон у нас такой. У милиции. Мы стреляем, когда хотим. Р-раз…
— Да какой я гражданин? — пробормотал Егорка. — Засранец я, самому ж неловко…
Он поискал глазами Фроську и вдруг увидел кончик ее хвоста. Вот радость-то, хоть крыска здесь…
— Мудофлоты!.. — вдруг истошно завопила Ольга Кирилловна. — Товарищ Окаемов, глянь! Это ж мой бидон, бл!.. Это ж… меня грабанули, Окаемов! Ты… ты слышишь, меня? Участковый! Мой!
Окаемов не слышал:
— Два…
— Палыч, Палыч… прикинь! — теребила его Ольга Кирилловна. — Это же меня наказали! Эти двое! Они уперли, срань чертова! Такой бидончик был… Новенький! — всхлипнула она. — Это что ж… они в квартиру мою залезали?! В квартиру? Через балкон? Нет, все! Теперь все! Сча я сама им нутреца выну…
— Два с половиной…
— Слышишь?! Дай же пистолет! — вцепилась в него Ольга Кирилловна. — Дай, Окаемов! Я их пристрелю, СА-ма-а!..
Егорка выдернул из опилок Фроську и осторожно взял ее на руки:
— Я иду… Товарищ милиция! Я иду!
Фроська пискнула, но не от страха: Егорка так резко ее поднял, что из ранки брызнула кровь.
