— Я так и сделаю. Не доверяю иностранцам. И никогда не доверял. И считаю, что даже беседа с человеком, не понимающим, что такое приличия, может повредить вашей репутации.
— Было бы ужасно видеть, как страдает Эмма. — Заметив удивленный взгляд Хантли, Лили добавила: — Она настояла на том, чтобы я называла ее по имени.
Граф с довольным видом кивнул.
— Она очень добра, верно?
— Да.
«Наконец-то мы хоть в чем-то согласны».
— Все так говорят. Она приехала и оставалась у постели моей умирающей жены все последние недели. Делала все, что могла, чтобы облегчить ее страдания. Потом она приезжала каждый день, пока я боролся за… — Его губы тронула грустная улыбка. — Полагаю, я боролся, чтобы не сойти с ума. Компанией я был самой неподходящей. Но Эмма была очень добра и знала, что мне не по силам разговаривать о том, что случилось. Она ни разу не спросила меня ни о чем. Но приезжала. Привозила суп, и карты, и смешные стихи. Все, что могла придумать, лишь бы вытащить меня из черной дыры, в которую меня повергла смерть жены. — Он снова взглянул в сторону принца. — Поэтому я знаю, что принц Вольфински, — если он действительно принц, — не достоин коснуться даже ее туфельки. — Хантли повысил голос. Лицо его побагровело.
— О, Вольфински в самом деле принц.
Его надменность нельзя было объяснить ничем иным.
Хантли похлопал ее по руке.
— Мисс Балфур, боюсь, вы так же наивны, как Эмма. И не подозреваете, сколько существует в этом мире притворщиков…
— Простите, но я не настолько глупа, как вы намекаете.
— Нет-нет, просто неопытны, потому что молоды.
Его снисходительность действовала Лили на нервы.
— Послушайте, Хантли, я не…
— О боже, — перебил ее мягкий голос леди Шарлотты. — Маргарет, похоже, мисс Балфур и Хантли в чем-то не согласны.
Герцогиня оглядела Лили и графа с явным недовольством.
— О чем вы спорите?
— Ни о чем, — быстро сказал Хантли, прежде чем Лили успела ответить. Однако улыбка его была невыносимо напряженной. — Мы с мисс Балфур говорили о принце Вольфински… если он действительно принц.
— Он определенно принц, — заверила герцогиня без особой радости. — Я написала Роксборо и попросила навести справки. И принц Вольфински, и его бабушка — те, за кого себя выдают.
Лили проглотила крайне неприличное «ха» и вместо этого произнесла так скромно, как только могла:
— Конечно, так и есть.
Хантли поджал губы, но промолчал. Леди Шарлотта и герцогиня переглянулись, но тоже ничего не сказали.
Наконец герцогиня нарушила молчание.
