Коп схватил Дортмундера за локоть и тот инстинктивно, по привычке сложил руки вместе, чтобы офицер смог надеть наручники. Однако тот лишь хотел помочь пострадавшему спуститься со ступеней и, к счастью, не заметил «неуместный» жест.
— Держитесь подальше от третьего рельса, — посоветовал полицейский, отпуская его локоть.
— Хорошая мысль, — поблагодарил Дортмундер и поплелся за другими пассажирами через длинный задымленный и мрачный туннель, освещенный лишь голыми лампочками вдоль стен.
Дым понемногу рассеялся и ближе к платформе на Роизак-стрит вовсе исчез. Еще один полицейский положил руку на локоть Дортмундера, чтобы помочь подняться на платформу. На этот раз он не выдал себя, а отреагировал как обычный человек, по крайней мере, ему так показалось.
Много людей бродило по станции, судя по всему, они планировали ехать дальше на метро. Дортмундер проталкивался через толпу и прежде чем он добрался до турникета, чтобы выйти наружу, полицейский указал на пакет в его руке и спросил:
— Что это?
Пострадавший взглянул на сумку. Теперь она выглядела мятой, была покрыта серыми и черными пятнами сажи.
— Мой обед, — ответил он.
— Вы ведь не собираетесь есть это, — сказал ему коп и, ткнув пальцев в ближайший мусорный бак, посоветовал:- Может выбросить вон туда?
— Все в порядке, — ответил Дортмундер. — Это ведь копченая ветчина.
И прежде чем офицер начал расспрашивать о вкусовых качествах копчености, тот вышел.
Выйдя наружу, на тротуар, Дортмундер, наконец-то, вдохнул глубоко в себя бруклинский воздух, который сейчас пах так сладко, как никогда прежде. Он вспомнил о Хармове Кранделлоце и, следуя его подсказкам: два квартала по этой дороге, один блок вон туда, повернуть вправо на самом углу и как раз там… нарисовались 11 автозаков, миллион полицейских, их машины с сиренами и длинная очередь парней в наручниках, марширующих в фургоны.
Дортмундер остановился. Странно, на горизонте не было видно ни одного копа. Он настолько медленно и осторожно повернулся, что даже воздух вокруг него не всколыхнулся, и пошел обратно. Он направился через дорогу к так называемому магазину у дома и спросил у парня, охраняющего овощи и фрукты снаружи:
— Что там происходит?
— Давайте-ка, для начала я принесу вам бумажное полотенце, — ответил парень.
Он ушел и через несколько минут вернулся с салфетками, одной мокрой и одной сухой. Дортмундер поблагодарил его и вытер лицо мокрым полотенцем и то сразу же почернело. Затем он вытерся сухой салфеткой, и она стала грязно-серой. Он вернул бумагу и снова спросил:
