— Вот она какая, бездомная, — медленно, растягивая слова, проговорил Демьян и остановился возле собаки.
Она мелко дрожала от холода, виляла хвостом и тихонько повизгивала, словно чувствовала, что решается ее судьба. Черная ее морда от инея стала седой. Живые блестящие глаза перебегали с одного охотника на другого. Иногда она робко подпрыгивала, будто пыталась заглянуть в лицо человека, в его душу. И тут Демьян опустился на корточки, взял ее больную лапу, внимательно осмотрел и сказал, что заживет, просто чем-то уколола. А потом долго в задумчивости глядел на нее и молчал. А собака все повизгивала и дрожала от холода.
Наконец Демьян сказал:
— Пусть живет.
И, взглянув на охотников, пояснил:
— Греха на ней нет, оленей она не гоняла — как безвинную порешишь?.. Пусть живет, бездомная…
— Да, может быть, и на зверя-птицу хороша будет, — добавил Микуль.
— Жить тебе, Пришитая Голова, — улыбнулся и Михаил. — Обрела ты теперь дом.
Демьян отвязал собаку и повел за кораль, где возле шалашиков-конур из хвои и ветвей сидели три его пса и внимательно наблюдали, как хозяин ведет им четвертого друга. Потом он сходил в палатку, вернулся с небольшим пуком порыжевшей травы, и аккуратно, по-хозяйски, подстелил собаке, чтобы ей было теплее…
Гости выпили предотъездный чай и тронули упряжки.
Микуль глянул назад. Демьян возился у своей нарты — собирался на Приягурьяхское болото настораживать песцовые капканы. Звезда утренней зари, словно холодная капля, висела прямо над его головой…
1979
На рассвете я вышел во двор. И на чистом снегу увидел бумагу. Ночью выпала пороша — на нем ни следочка, ни царапинки. Кругом тишина. Деревня еще не встала… Постоял над бумагой. Думаю: откуда взялась? Кто принес? Не с неба же, подумал, свалилась?.. Ну, постоял с такими думами, потом поднял бумагу, развернул ее. Там что-то написано. А что — читать не умею. Думаю, пойду, жене и дочке покажу. Не случайно же бумага попала в мой двор.
С бумагой в руках вернулся в дом.
— Вот, — говорю, — жена, бумагу во дворе нашел. Прочти, что там написано. Что это за бумага?
Жена прочитала бумагу и заплакала.
Дочь прочитала бумагу — и тоже заплакала.
Обе плачут.
Я стою, молчу.
Потом говорю им:
— Скажите, какую весть эта бумага принесла. Скажите, как бы тяжела ни была эта весть…
Жена сквозь слезы говорит:
— Верховный Бог тебе Послание послал, чтобы ты на войну пошел…
И дочка сквозь слезы подтверждает:
— Да, это Божье Послание, чтобы ты на войну пошел…
