Говорил он очень хорошо. Уверенно.
– Держи их на прицеле, ребята, – сказал обладатель противного голоса. – Чуть что – шмаляй всмерть.
Рожа у него была не лучше голоса: сизая, одутловатая, скверно-улыбчивая. Он тут явно был начальник.
– А повежливей нельзя? – запротестовал Скукин. – Вы говорите с командиром Красной армии. У нас с вашей республикой военный союз.
– Ага. Давай ишшо поцелуемся. – Козолупинец хмыкнул и вдруг сорвал со Скукина ремень с кобурой. – Мы на кругу всем обчеством порешили, что Советы трудовому народу враг, и чтоб всех вас, краснюков, кончать. А ну стань с краю! Эй вы, остальные двое, подымайсь!
Отец Сергий за спиной Моны тихо сказал:
– Роман «Война и мир», сцена Аустерлицкого сражения. Мудрая д-диспозиция штаба провалилась.
Нашел время для шуток, подумала Мона. У нее пощелкивали зубы. Кое-как, на несгибающихся ногах, она поднялась по перекладинам лесенки. Прямо в грудь ей уперся ствол.
– Баба ничего, титястая, – сказал начальник. – Не бойсь, тебя не порешим. Сгодишься. Примай ее, ребята.
Второй грубо взял Мону за локоть, толкнул ее к Скукину. Тот стоял спиной к перилам, руки держал в карманах. Рядом, небрежно опустив винтовку, скалился третий караульный. Рожа такая, что приятней уж глядеть на главного.
– Ты чего форсишь, краснопузый? – крикнул Скукину начальник. – А ну лапы кверху! Я те, гнида, повторять…
Что случилось в следующую секунду, Мона не поняла.
У подполковника карман галифе вдруг взорвался треском, выкинул язычок пламени, и сизомордый, не договорив, сложился пополам. Подполковник повернулся – вправо, влево, его штанина еще дважды плюнулась злым трескучим огнем. Один караульный, всплеснув руками, опрокинулся в реку. Другой, закричав, бухнулся на колени.
Тогда Скукин выдернул руки из карманов. В правой был маленький пистолет. Подполковник ударил начальника рукояткой по темени – тот рухнул в воду. Туда же полетел коленопреклоненный, вышибленный с парома пинком.
Наверху остались только двое – Скукин и ошеломленная Мона.
– Вы рехнулись? – крикнул из лодки отец Сергий. – А пулемет? Прыгайте в воду! С другой стороны парома! Быстрей!
Мона кинулась к перилам, посмотрела вниз на черную воду и замерла.
– Спокойно, сударыня. Не надо никуда прыгать, – сказал сзади Скукин.
Она обернулась.
Подполковник стоял спокойно, смотрел на берег – туда, где находилось пулеметное гнездо.
– Что у вас, Канторович? – крикнул он.
Берег откликнулся:
– Порядок! Подбирайте нас!
– Кого «нас»?
