— Эй, эй, куда это вы направляетесь? — послышался грубый оклик. Голос доносился откуда-то из-за кустов, росших по обе стороны ворот.
Девушка замерла на месте, вся дрожа. В тени под деревом стоял складной стул, и на нем сидел свирепого вида мужчина, одетый в черную плисовую пару, и курил потемневшую от времени глиняную трубку. Медно-красное, обветренное лицо его было щедро разукрашено оспой; недуг этот оставил после себя и другую память: один глаз несчастного взирал на мир голубоватым невидящим бельмом. Человек встал со стула и шагнул вперед, преграждая Кэт путь за ворота.
— Чтоб мне подохнуть, если это не она, — медленно проговорил он, оглядывая Кэт с головы до пят. — Сказали, девчонка что надо. Что ж, правильно, так оно и есть. — И, вынеся этот вердикт, он отступил еще на шаг и снова оглядел Кэт своим единственным глазом.
— Очень вас прошу, — сказала Кэт дрожащим голосом, ибо внешность этого человека никак не могла придать ей бодрости, — мне нужно пройти, я хочу попасть в Бедсворт. Вот вам шиллинг, пожалуйста, не задерживайте меня.
Человек протянул грязную ручищу, взял у Кэт монету, подбросил ее в воздух, поймал, попробовал на зуб и погрузил в карман своих плисовых штанов.
— Тут нет проходу, барышня, — сказал он. — Я дал слово хозяину, значит, не пойду на попятную.
— Но вы не имеете права задерживать меня! — гневно воскликнула Кэт. — У меня есть друзья в Лондоне, и вы ответите за это.
— А она, похоже, собирается буянить, — сказал одноглазый. — Похоже, убей меня Бог!
— Все равно я пройду! — в полном отчаянии воскликнула Кэт. Дорога, ведущая на свободу, была всего в десяти шагах, и Кэт метнулась в сторону, по женской своей неопытности надеясь как-нибудь проскользнуть мимо этого чудовищного стража, но он обхватил ее ручищами за талию и так грубо отшвырнул назад, что перебросил через аллею, и Кэт едва не упала, но, налетев со всего маху на дерево, устояла на ногах. Она была вся в ссадинах и царапинах и еле переводила дух.
— Ну так и есть, — сказал одноглазый, вынимая трубку изо рта, — уже буянит! Провалиться мне, если она еще и не буйнопомешанная. — Он взял свой складной стул, поставил его в воротах и уселся на него. — Вы видите, барышня, — заметил он, — все вы это зря. Убежите отсюда, так посадят в сумасшедший дом.
— В сумасшедший дом? — ахнула Кэт, всхлипывая от боли и страха. — Вы что же, думаете, что я сумасшедшая?
— Ничего я не думаю, — сказал одноглазый спокойно. — Я знаю, что сумасшедшая.
