Экипаж боцмана Рябова | страница 12
— Вы интересовались «Амуром». Вы, вероятно, из редакции? Хотите что-нибудь написать?
Удивительно, как он угадал? Неужели по моему виду можно заключить, что я из редакции? Кроме того, он раскусил мой замысел, вернее — задание, которое мне дали в редакции.
— Вообще-то я работаю в редакции, — уклончиво ответил я и стыдливо соврал: — Но здесь по другому делу… встречаю знакомого, он приезжает на «Амуре»… А писать о моряках не собираюсь. Я и в море никогда не бывал.
Последние слова были святой правдой.
Моряк оживился:
— А вы сходите в море, ну хотя бы на один рейс. Тогда напишете. Может быть, станете нашим советским Станюковичем. — Он протянул мне руку: — Капитан «Амура» Краев.
Капитан «Амура»?.. Я стоял поражённый, даже забыв протянуть в ответ свою руку.
— Как же так?.. «Амур» идёт с моря, а капитан… а вы на берегу…
— Ничего особенного. Только вернулся из отпуска. А сейчас за меня на судне старпом.
Я пожал капитану Краеву руку и тоже представился:
— Вячеслав Ершов, корреспондент местной газеты.
— Очень хорошо, очень приятно. Так собирайтесь с нами на «Амуре» в следующий рейс. Покачаетесь, посмотрите, и пусть будет ваш якорь чист. — Капитан взглянул на часы и попрощался.
Он пошёл к проходным воротам, пошёл не вразвалочку, не враскачку, а спокойной походкой обыкновенного человека. Почему-то считается, что все моряки должны ходить вразвалку.
Я многое прочитал о море и о морской практике и всё-таки в разговоре с первым встречным моряком попал впросак: «бросил» якорь, а его можно только отдать.
«Пусть будет ваш якорь чист», — сказал мне капитан «Амура». Позднее я узнал: «якорь чист» — значит якорная цепь свободно прошла клюз и якорь без задержек поднят. Судно уходит в море.
И я решил последовать совету капитана Краева: пойти на «Амуре» в рейс.
Скоро мы поднимем якоря.
Корабли моего детства
В пасмурные апрельские дни, когда на Северной Двине темнеет лёд и капризные ветры робко приближающейся весны непрестанно меняют направления, ко мне всё чаще наведываются беспокойные чувства. Я знаю: это чувство ожидания. Ожидания полной, всесильной весны, открытия навигации, приказа начальника порта.
Весна приходит на архангельскую землю без журчания ручьёв, без цветения роз и без майского грома. Весна приносит на Север медлительно-ровное, колдовское посветление ночей, коварство распутиц на просёлочные дороги и неукротимый ледоход с тревожным подъёмом воды — на большие реки.
Порт встречает весну гудками ледоколов и надрывным завыванием сирен.