в большом овраге напротив школы, оббегая металлические гаражи, а тогда взять «высоту» и закрепить там «оборону». Высоту мы взяли и стали на вершине крутого холма. Подполковник, стоя у подножия, ругал нас и командовал «ложись», но ложиться никто не собирался. За взятие высоты мы получили по трояке, а на следующий день поехали за город в тир, чтобы тремя патронами пострелять в мишень. Наверное, за целый день здесь отстрелялись несколько школ, поэтому мишеней уже никто не менял – только зарисовывали дыры от пуль ручкой. Наших дыр в мишени так и не нашли, но подполковник сказал, что мы стреляли хорошо, а эти хрены все плохо организовали.
С этим мы и уехали со стрельбищ.
И только левое плечо легко ныло от отдачи «калаша».
* * *
Почему-то запомнились проводы Т.
Решено было отметить это событие в двух отделениях: сначала в ресторане «Москва», а затем на хате у Матея: только полученная родителями Матея новая квартира была еще не обставленной, а потому свободной от всяких условностей.
В ресторане все закончилось около двенадцати; тремя такси мы, двадцатилетние, мчались на БАМ. Чувих с нами не было, поэтому мы прихватили с собой трех киевлянок, которые почему-то были там и после пары минут уговоров радостно согласились ехать с нами. Правда, к ним приклеился чувак из ихней туристической группы, неприятный тип, которого мы впоследствии выпроводили из квартиры Матея, а он раз за разом настойчиво пытался вернуться на наш пир.
В большой комнате на полу расставлены бутылки и закуски, купленные заранее. Нас, по-моему, девятеро: ну, Том, Витя, Матей, Квец, еще кто-то и три девицы, которых было просто невозможно поделить между нами всеми. И еще этот тип улегся на полу и бросает свои приколы, которые никому из нас не нравятся. Ну, он просто нарывается.
Матей никого не предупредил, что в одной из спален – его родители.
В том шуме, криках, тостах, сигаретном дыму, в запахе алкоголя они вряд ли могли уснуть.
Одна из тех чувих, которая в очередной раз вернулась из туалета, сообщила, что, кроме нас, в квартире есть еще кто-то. Я подошел к Матею:
– Слушай, а что, твои старики здесь?
– Да, но я их предупредил.
– Ну ты даешь.
– Фигня…
Все желали Т. легкой службы, не кинуть себя под ноги «дедам», следить за собой, искать земляков, давать отпор чурбанам, быть просто пацаном.
Т. клялся нам, что не подведет.
Затем начался настоящий «передел собственности», никто не мог определиться с подружками, они перекочевывали из рук в руки, но были только легкие поцелуи и массаж соответствующих мест – не более. Чувихи оказались халявными. Этот крендель, который прилип к ним и ехал за наш счет в такси, а потом на халяву пил нашу водку, стал вести себя вызывающе. Его сначала попросили не портить праздник, а потом выпроводили за дверь. С ним в знак солидарности пошла одна из трех привезенных на проводы чувих.
