Поэт, океан и рыба - Василий Иванович Махно

Со стихами Васыля Махно я познакомился несколько лет назад, листая двуязычную антологию «Из века в век. Украинская поэзия», вышедшую в Москве в серии, представляющей славянские литературы. Два стихотворения этого поэта, напечатанные в ней, показались каким-то странным образом наиболее близкими лично мне, моим собственным ощущениям и взглядам на сущность поэзии, хотя сделаны они были совершенно по-другому, находясь внутри иной языковой стихии, с иной оптикой, более приближенной, что ли, к объекту.

На просторах Интернета легко отыскался и его американский сайт со стихами и эссе (http://vasylmakhno.us). Стихи меня поразили разнообразием строфики и метрики, прихотливым рисунком рифм разной степени точности, сложными синтаксическими периодами и вообще своей богатой стиховой фактурой, а эссе — свободой суждений и широтой взглядов, сугубым интеллектуализмом и каким-то вдумчиво-трепетным отношением к явлениям мировой литературы и культуры.

Чем больше — осознанно или неосознанно — поэт вбирает в себя поэтических систем и мировоззренческих точек отсчета, тем богаче и глубже становится его собственная поэзия. Истоки оригинальной поэтики Васыля Махно видятся не только в непосредственном обращении к поэтам «расстрелянного возрождения», для украинской поэзии сравнимого по значению с нашим Серебряным веком, но и в уверенной ориентации на лучшие достижения европейской и американской поэзии XX века.

Книги стихов Васыля Махно не похожи одна на другую. Каждая — новая поэтика, новый взгляд, новое измерение. Может даже показаться, что написаны они вообще разными поэтами. Особенно заметные перемены и сдвиги произошли именно после его переезда в Штаты. Что при этом их роднит и делает единым, продолженным во времени поэтическим высказыванием — так это общая музыкальная тема, разрабатываемая на разные лады. Музыка жизни и музыка языка, то расходясь, то сливаясь друг с другом, наполняют поэта иной музыкой — музыкой поэзии, всякий раз неожиданной и смелой.

Я не считаю поэтический перевод соперничеством, скорее — сотрудничеством в деле донесения мыслей и ощущений иноязычного автора до читателя, привязанного к иной — в данном случае русской — поэтической среде, а значит, и к существующим в ней традициям и контекстам. Было бы что переводить, а к а к — задача переводчика. В стихах Васыля Махно этого что предостаточно, и поэтому переводить его стихи на русский, как, впрочем, наверно, и на любой другой язык, — дело непростое, но благодарное.