Не могущество — возможность создавать.
— Простите, — сквозь стиснутые зубы выдохнула она, опускаясь на колено. — Это…
— … никогда не повторится, — закончил эклис за нее, дав знак подняться. Дождался, когда встанет, направился вниз по ступенькам. — Расскажите о себе.
— Вряд ли вам известно меньше, чем мне самой, — нагнав, пристроилась она рядом.
— Вряд ли, — согласился Ильдар с легкой усмешкой. — Но мои знания о вас мертвы, в отличие от ваших.
Она остановилась резко:
— Господин эклис! Вы ждете от меня откровенности?
Он успел сделать еще один шаг, опустившись на ступеньку ниже. Развернулся, откинул капюшон плаща:
— Скорее, подтверждения правильности моего решения.
Бескрайнее голубое небо; плотный, наполненный влагой и ароматами воздух; плеск воды… едва слышимый, на самой грани восприятия; ощущение жизни, которым наполнено все вокруг…
Все это так отличалось от того, что творилось в душе…
— Прошлого не исправить, — отголосками её мыслей неожиданно произнес эклис. — Особенно, вашего, инесса Ларкиль.
— Я сделала свой выбор, — тихо, но твердо, ответила она.
— Почему вы? — на этот раз довольно жестко спросил он. — Вы, а не ваш брат?!
Рэя криво усмехнулась. Если эклис хотел слышать ответ…
— Моей ценой было тело и верная служба, его — жизнь.
— Вы забыли про клеймо, — без малейшего сочувствия поправил он.
— Лишь знак принадлежности, — дернула она плечом.
Безразлично не получилось, да и сохранять хотя бы видимость спокойствия Рэе удавалось все с большим трудом:
— Страшнее, когда выжигают душу, — неожиданно для самой себя, выдохнула она.
— Сколько их было?
И ведь не промолчишь… Не отделаешься обтекаемыми фразами…
Это себе можно солгать, ему… и захочешь, не получится. Да и не хотелось… Словно вот это отстраненное безразличие, восприятие, в котором боль становилась лишь фактом… одним из многих, именно оно и позволяло перечеркнуть все, что было. Перечеркнуть и…
Взгляд зацепился за воду… Тоже… не свободную…
Прошлое не изменить. Не ее прошлое…
— Я перестала считать после третьего десятка. — Собственный голос прозвучал, словно со стороны. Ровно, равнодушно… — Но забыть не удается только одного.
Память оказалась услужливой, тут же вытащив из своих глубин соответствующее воспоминание.
Тот день был похожим… мягким, нежным, уютным. В таком хочется просто быть…
Гулять, медленно скользя взглядом по всему, что попадется на пути. Не видя — ощущая суть вещей, погружаясь в мгновения, каждое из которых похоже на вечность.
