— Он пришел в госпиталь, нашел отца, попросил рассказать о смерти Лоры. Она не была его женой — они просто не успели, но он называл ее только так… Моя жена…
— Вы ему не сказали… — все-таки не выдержала я, проигнорировав предупреждающий взгляд Карина.
— Нет, — качнула головой мама. — Не сказали.
— Но и это еще не все, — как ни в чем не бывало, протянул Лаэрт. Все такой же бесстрастный.
— Не все, — чуть слышно произнесла мама, опустив голову. — Он — землянин. Как и она.
— Это объясняет настойчивость жреца, — прищурился Лаэрт, словно рассматривая добычу, — но не ваш панический страх.
Желание ударить Свонга скрутило внутренности в узел. Он не имел права…
Кажется, так думала не только я.
— Хватит, Лаэрт! — резко бросил Карин, подходя к маме. Добавил, склонившись к ней: — Пусть Лора решает сама…
Договорить он не успел. Мама рывком поднялась, Карин едва успел отскочить.
— Все не так просто! — Крик был тихим, но до краев наполненным болью. Мама дрожала, словно ее било в лихорадке. — Если жрец узнает, кто ее отец…
— Подозреваю, — с горькой усмешкой начал Лаэрт, недовольно качнув головой в ответ на пришедшее сообщение, — что кое о чем он уже догадывается. — Мама пошатнулась — Карин оказался проворнее меня, успев ее подхватить, но Свонг продолжил, словно и не заметил, какую реакцию произвели его слова. — Заполучив генную карту Марии им было с чем сравнивать.
— Если отец Лоры из серьезных вояк, то доступ к его сведениям будет закрыт, но… для выводов и этого достаточно, — прокомментировал заявление Лаэрта Карин. Передал мне маму, которую я тут же прижала к себе, ощущая, как напряжение сотрясает ее тело, потом отошел к брату. Посмотришь со стороны и не скажешь, что чем-то встревожен. Обернулся. — Если вы не доверяете нам, назовите имя Марии или Вацлаву. Хотя бы так…
Он был опять прав: хотя бы так… Но как же мне не хотелось услышать это имя…
С момента начала операции прошло чуть больше шести часов. До черты — не меньше трех суток.
Мало… много?
Каждая из секунд оставит свой след, став зарубкой в памяти. Так уже было… не раз.
Хотелось хоть на миг закрыть глаза, но даже такой малости Шторм себе позволить не мог. Ни сейчас, ни тогда, когда каждое мгновение будет способно стать поворотным. Судя по поступавшим с Зерхана данным, опередили они события лишь на пару часов. Много или мало… Иногда и минута решала исход, воздавая по заслугам или вынося приговор.
Мысли о… великом шли фоном, не мешая ни думать о том, что происходило на другом конце галактики, ни взвешивать и оценивать. Не обольщаясь, но и не преуменьшая.
