— Лора! — сердито протянула я, ловя себя на неожиданной мысли, что мне, и правда, проще согласиться на немедленный брак, тем более что ничем особо страшным он мне не грозил, чем продолжать испытывать себя на прочность. Поддержка младших Истоминых была не менее страшна, чем настойчивость Карина.
Кажется, перемену в моем настроении заметила не только сестренка, но и жених, тут же оказавшийся рядом.
Змей, точно змей. Еще секунду назад он невинной жертвой сидел на диване и преданно смотрел на меня.
— Ты согласна? — в его глазах огромными буквами было написано: «Обожаю». Я бы поверила, если бы меня не подталкивали к этому решению столь упорно.
И ведь не скажешь, что ложь. И чувства были, и желание, как можно скорее назвать своей женой. И азарт, словно я была ценным призом в кровопролитной битве. И… тревога, которую, как он ни старался, скрыть не мог.
— Хорошо, — кивнула я, останавливаясь на том, что отец не стал бы Карину союзником, не будь для этого веских оснований. Ну а то, что они мне были неизвестны… Пока неизвестны, поправила я сама себя, накидывая план будущих действий по выведыванию чужих секретом. — Через пять дней. И все очень скромно и без помпезности!
— Как скажешь, — довольно выдохнул Карин, бросив быстрый взгляд на Лаэрта. — Последнее компенсируют мои родители на Таркане.
Мне оставалось только развести руками, про вторую церемонию по законам стархов я благополучно забыла. Увы, в данном случае, как и курс после прыжка, изменить уже ничего было нельзя, свое согласие я дала. Да и к чему? Карин нашел самую надежную причину, чтобы ускорить нашу свадьбу — я очень хотела, чтобы на ней присутствовала вся семья.
На базу погранцов Лета должна была отбыть на следующий день после торжества.
* * *
— Что случилось?
Карин и Лаэрт сразу после полудня отправились в офис Службы внешних связей, улаживать последние формальности, связанные с нашим браком, отец был у себя в госпитале, а мы с мамой собирались пройтись по магазинам. Я хоть и настояла на обязательной скромности будущего события, но желания выглядеть соответствующе это не отменяло.
— Дочь губернатора… — обернулась она ко мне, ладонью отерев влагу с лица и заставив меня буквально застыть — за все свои тридцать четыре года я ни разу не видела ее плачущей.
Впрочем, гадать не пришлось — внешний экран лежащего на столе в гостиной планшета был активирован, и все, что творилось сейчас у Большого Дома, как и лишенные малейшей эмоциональности комментарии информагенств, вопросов не оставляли.
