— Это подарок тебе, — сказал он.
— О! Платиновая цепочка!!! .
Я открыла коробочку и вынула... бриллиантовую нить длиной более метра.
— Это я дарю тебе, потому что ты впервые попросила меня что-то купить тебе, а это, — он подал мне вторую коробочку, — потому что ты так ласково попросила меня.
Во второй коробочке оказалось кольцо с превосходной черной жемчужиной. Я взяла его руку в желтой перчатке и прижала ее к своей щеке.
Все мы — Глория, Нэнни, Брунетта и Марио, Энрикетта и Пунцо — были готовы плыть на борту парохода «Президент Вильсон». Мимми остался, так как собирался в летний лагерь. Уже запаковали 38 чемоданов, и только чемодан с нотами еще не был собран. Мы взяли кроватку Глории, складную коляску, игрушки, коробки с кукурузными хлопьями и бутылки с молоком от фирмы «Уолкер-Гордон». В тот момент, когда я заказывала по телефону молоко, в комнату вошел Энрико.
— Когда я был ребенком, меня не кормили специальным молоком.
— Тебя кормила мать?
— Нет, у матери было мало молока. Она родила кучу детей: двадцать мальчиков и одну девочку. Я был девятнадцатым по счету мальчиком. Одна женщина, графиня, очень благосклонно относилась к моей матери. У нее умер ребенок, и она очень горевала. Мать обратилась к ней: «У меня нет молока для маленького Энрико. Не могли бы вы кормить моего малыша?» И она кормила меня своим молоком. Может быть, поэтому я отличаюсь от всех в нашей семье.
Накануне отплытия мы в последний раз вышли прогуляться. Энрико сказал, что ему надо зайти в одно место, чтобы уплатить по счету.
— Пойдем сначала туда. Я не хочу оставаться должником.
Я не знала, что мы пошли к одному из врачей, имевшему рентгеновский аппарат. Врача не застали, и нас принял его молодой ассистент. Мы уже попрощались и уходили, когда тот остановил нас.
— Между прочим, мистер Карузо, ваше ребро уже выросло на полдюйма.
Мое сердце дрогнуло.
— Мое ребро?
То, что произошло потом, нельзя было предотвратить. Молодой врач принес снимки и показал их Энрико. Когда дверь за нами закрылась, Энрико пристально посмотрел на меня.
— Дора! У меня нет ребра!!!
Я взяла его за руку и повела к машине.
— Не вернуться ли нам домой? — сказал он. - У меня нет сегодня желания гулять.
По пути домой он молчал. Я тоже, потому что ничто не смогло бы его утешить. Дома он сразу направился в студию, где Фучито упаковывал ноты.
— Не трудись, Фучито, — сказал он. — Я решил не брать с собой ничего.
Он медленно подошел к роялю и осторожно закрыл крышку.
