— Как ты себя чувствуешь, Энрико?
— Хорошо, — ответил он, слегка вздохнув. — Я думаю о том времени, когда наша Глория дорастет до дверной ручки. Знаешь, я не думаю о смерти, но мне жаль, что я не увижу, как наша девочка вырастет.
На следующий день мы с радостью узнали, что Джузеппе Де Лука — баритон из «Метрополитен» — остановился на лето в Сорренто. Это был спокойный симпатичный человек, которого мы оба очень любили. В тот день он пришел к нам и долго беседовал с Энрико о предстоящем сезоне и о великих певцах прошлого. После его ухода я пошла на пляж, а Энрико прилег отдохнуть. Когда я вернулась, Марио сказал мне, что у Энрико посетитель. Я вошла в комнату и увидела, что Энрико лежит в кровати. Какой-то старик склонился над ним. Он держал грязными пальцами зонд.
— Этот человек лечил мою покойную мать, — сказал Энрико.
— Что он собирается делать?
— Я покажу ему свой рубец...
— Ему следовало бы вымыть руки.
— Я знаю, но не хочу ущемлять его самолюбие.
Старик ничего не понял из нашего разговора и прежде, чем я смогла его остановить, приподнял корочку над ранкой и ввел в нее зонд, отметив глубину ранки грязным ногтем большого пальца. На следующее утро у Энрико поднялась температура до 39,5 градусов.
Инфекция дала новую вспышку. Я предложила послать за доктором, но Энрико отказался. Он был утомлен, взволнован и, что хуже всего, испуган. В отчаянии я послала за Де Лукой и рассказала ему о случившемся. Он сказал:
— Это может быть весьма серьезно. Мы должны послать в Рим за братьями Бастинелли. Они — лучшие врачи в Италии. Я скажу Карузо, что вы плохо выглядите, оттого что переживаете за него, и сможете успокоиться только тогда, когда приедут эти врачи.
Я приняла его план, и он отправился к Энрико. Через час они позвали меня.
— Моя бедная Дора. Джузеппе сказал, что ты переживаешь из-за меня. Завтра я приму врачей, и ты снова будешь спокойна.
На следующий день приехали знаменитые врачи. Они свободно говорили по-английски, и я смогла рассказать им все о болезни Энрико и показать лабораторные анализы. Я думала, что они будут долго обследовать его, но уже через двадцать минут один из них вышел на террасу и негромко сказал:
— Мадам Карузо. Возьмите себя в руки. Ваш муж нуждается в удалении почки. Он должен прибыть в Рим в нашу клинику на операцию.
Я была ошеломлена.
— Когда?
— В четверг на следующей неделе.
Я сказала, что боюсь ждать целую неделю, потому что температура повышается с каждым часом.
