Екатерина Ивановна тотчас поняла его волнение, подошла, положила руки на плечи.
— Андрей Иванович, ты ли это? Да полно. Что за беда… Мало ли нам пришлось перенесть? Одолеем и новую напасть. Ну?.. — Екатерина Ивановна ободряюще улыбнулась.
— Право, не по себе мне.
И опять улыбка Екатерины Ивановны, прищур глаз успокоили Андрея Ивановича.
5
Утром надел он парадный мундир, поцеловал Екатерину Ивановну — она перекрестила его — и пошел к Оленину, готовый ко всему.
В приемной президента увидел Андрей Иванович профессора скульптуры Пименова, которого уважал за даровитость и труды, за его Геркулеса у Горного института и святого Владимира у дверей Казанского собора. Андрей Иванович поклонился. Пименов, вставая с кресла и здороваясь громко — голос у него был резкий, грубый, — спросил с усмешкой:
— И вас тоже, Андрей Иванович? Зачем бы это? — Видно, и Пименова мучила неизвестность. Андрей Иванович вспомнил: на выставке Пименов показывал бюсты государя и государыни.
Они сели. Приемная Оленина уставлена зеркалами, инкрустированной мебелью, золочеными подсвечниками. В свободных от зеркал простенках размещены картины. Андрей Иванович узнал на одной Рим. Купол святого Петра ни с каким другим не спутаешь. И тотчас защемило сердце: Александр там. Как он, как ему одному без родительского глаза?..
— Я полагаю, зима нынче не столь сурова, — вдруг произнес Пименов, видимо стараясь отвлечься посторонним разговором. Андрей Иванович не успел откликнуться — в приемную вошел Оленин, во фраке, со звездой Станислава на отвороте.
— Извините, господа, я заставил вас ждать…
В этом сухом обращении — господа — послышалось Андрею Ивановичу отчуждение, холодность.
Маленький рыжеватый Оленин до старости оставался подвижным и юрким, как ни хотел казаться степенным и важным. Он быстрыми, мелкими шагами прошел к столу, быстро и внимательно оглядел профессоров.
— Что ж, милостивые государи, не буду томить вас неизвестностью. Я пригласил вас… — он вдруг оставил официальный тон, — да что же, Андрей Иванович и Степан Степанович, вы ли меня не поймете, мы с вами служили столько лет, мне ли не знать радение и старание ваше, ведь вы верой и правдой, непорочно…
Почувствовалось: неофициальностью президент хотел смягчить удар.
— …но жизнь постоянно требует обновления, — говорил он, — Академия располагает молодыми силами… Покой заслужен вами достойно…
Вот в чем дело! Неужели?
Оленин увидел, что его поняли. Не глядя ни на Андрея Ивановича, ни на Пименова, а куда-то между ними, он взял бумагу со стола и, возвысив голос, прочитал царское повеление.
