Это по латыни означает…
— Это означает, Фима, что ты круглый дурак! — всплеснула руками его супруга, — только раньше об этом знала лишь я, а теперь это известно еще и великому князю! Мила, ты слышала, что он натворил? Представляешь, просто какой-то социалист-народник! Телеграмму у великого князя не принял.
Но Людмила Сергеевна совершенно не слушала, как сестра пилит своего мужа. Ей почему-то показалось очень достойным поведение великого князя, не ставшего требовать для себя привилегий. Впрочем, прогрессивной барышне, какой без сомнения она была, не пристало долго думать о власть предержащих и, в особенности, о членах императорской фамилии. Так что Мила попыталась прогнать от себя эти мысли и отправилась проверять, как ее племянник сделал уроки.
* * *
— Ознакомьтесь Оскар Викторович, — протянул недавно полученную депешу наместник. — Вам будет очень любопытно.
— А что это? — почтительно принял документ Старк.
— Наградные списки за бой двадцать седьмого января.
— Однако! Я ожидал их не ранее марта.
— Вы читайте-читайте, там за еще одно дело награды.
— Какое дело?
— Спасение «Боярина».
Лицо Старка неуловимо изменилось, и он сразу перешел к концу.
— Капитану первого ранга Матусевичу — орден святой Анны…, лейтенанту Балку второму — орден святого Георгия четвертой степени, лейтенанту великому князю Романову орден святого Станислава с мечами и бантом третьего класса… — довольно щедро, для той реляции, что мы составили.
— Алексею Михайловичу, еще за бой на «Полтаве» клюкву[24] на кортик, и по совокупности заслуг чин капитана второго ранга[25] за отличие.
— Это невозможно!
— Еще как возможно, ваше превосходительство!
— Но реляции…
— Как выяснилось, любезнейший Оскар Викторович, теперь имеют значение не только реляции, но и газетные публикации. Простите за каламбур!
— Простите, не понимаю.
— Я сам не очень понимаю, но мне тут друзья приватно сообщили следующее: некий журналист Ножин отправил в столичные газеты статью, в коей в красках живописал геройство нашего великого князя и… скажем так, скудоумие высшего командования, сиречь нас с вами. Каково?
— Но как подобные вещи пропустили в печать?
— Хитер собака! Как разъяснили мне друзья, цензоры увидели, что члена императорской фамилии превозносят, то читать до конца и не стали. А теперь в полном недоумении находятся, ведь не запретишь. Так что наш Алексей Михайлович в петербургских салонах теперь весьма популярен. Как же, герой! Кстати, а вы не знаете кто этот Ножин?
