Карта русского неба - Геннадий Александрович Михеев

Геннадий Михеев

Фантазии, собранные здесь, не содержат иллюстраций, дабы не ограничивать Ваше воображение. Но к текстам я шел именно через картинки, ибо с фотографическом аппаратом немало побродил по нашим невъе... то есть, оху... да нет, конечно: необорзимым просторам. Опять оговорка: необозримым, конечно. Да чего уж юлить: и «невъе...», и «оху...», а также прочие обороты русской речи мне так же удалось испытать на персональной шкуре, отчего душа моя страданиями человеческими изъязвлена стала настолько, что и собаки не залижут, а фотокамера что — железка со стеклышками, она, сволочь, и не такое вынесет.

Литературную часть я предваряю серией фотографий, снятых на цифромыльницы в промежутке между 2003 и 2009 годами, возможно, самыми счастливыми в моей не шибко казистой жизни, ибо мне было суждено постранствовать по Руси по самое небалуйся, причем, мне за это еще и платили деньги. К слову, и фотоаппараты у меня ломались не единожды, а я покамест прыгаю, что доказывает хорошую приспособленность к странствиям человеческих организмов, и плохую — бездушных механизмов. И надо еще разобраться, кто здесь сволочь.

Через визуальные образы, через услышанное, выпитое, обласканное и вынюханное, выбитое я постигал Корни. Отдельные картинки, собранные здесь, являются крупинками проекта «Письма из Глубинки». В те годы я был свято уверен в том, настоящий журналист не вправе опускаться до писательства всяка тварь должна уметь виртуозно творить то, что ей дано. Просто, в разных редакциях я встречал комплексующих и паразитирующих дармоедов, думающих, что они волею злодейки – судьбы вынуждены прозябать в «какой-то там» газете. Теперь все перепуталось. Журналистика того формата, который я пытался культивировать, умерла. Зато я нашел себе оправдание. Предположим, попаду я в тюрьму, от чего никогда не стоит зарекаться. Я же не смогу там заниматься фотожурналистикой! А вот сочинять словесные конструкции и хранить творения в уме, как это сделал Томмазо Кампанелла со своим «Городом Солнца» (слава вам, историки, за то, что храните для нас примеры!), никто мне не запретит. А, значит, художественная литература — и есть самое что ни на есть первотворчество, которое ни задушишь даже вместе с самыми прекрасными порывами.

Не стал бы утверждать, что «мухи» у меня здесь отделены от «котлет» - все же мне более приятна метафора про корни и ростки. Чего уж лукавить: визуальный ряд поставлен в начале книжки для создания НАСТРОЕНИЯ. А это значит, я Вами все же манипулирую. Подбор фотографий передает мое персональное видение образа нашей страны, а таковой индивидуален у каждого из нас.