Вопрос относился к бюро прогнозов, а конкретно — к Трофиму Терентьевичу, известному несколькими удачными предсказаниями не только погоды, но и вообще. Однако сей тусклый светильник разума больше чадил, чем внятно пророчествовал:
— И жена, облеченная в солнце… и гад, и глад, и град, и птицы со стальными когтями…
— И вран, и срака, и врабей. Аминь, — дополнил ряд пророчеств Фомич. — Более раннее и, к сожалению, более удачное пророчество косвенно намекает, что этот зверь не взрослая особь, а гаденыш еще. Что мы, щенка драконьего не укоротим?
— Хлором его травануть или рвануть тротилом, — предложил Камаринский, специалист по ОВВ — отравляющим и взрывчатым веществам. — А что ж ему, леденцов? — вскинулся взрывотехник в ответ на неодобрительное ворчание членов собрания. — Это во что ж оно превратится, когда вырастет, если дитя таково? Божий бич в руках сумасшедшего. Надо не разводить споры да диалектику, а приступать к ликвидации, пока не угас весь свет.
— У нас на принятие мер от силы три дня, — сказал Фомич. — Ну, семь. От силы. А дальше даже пророки предсказать не решились.
— Может, леди Памела что-то предпримет на сей предмет? Как-нибудь воздействует на него оккультно?
— Для оккультизма времени нет, — сказала Памела. — Очень уж объект необычный. Нет против него готовых методов.
— Рвануть — да и дело с концом, — упорствовал подрывник.
— Забросить добровольца на спину небоеду, — высказался наконец-то по существу Филимонов. — А там пускай действует по обстоятельствам.
Идея была признана толковой. Хотя и жертвенной. Все одновременно вспомнили про Голландца, от которого все равно городу прибыли никакой. Которому всё до звезды, которому тем более не привыкать в условиях невесомости и невменяемости. А тут и трип в облака за казенный счет, и Люся в синеве с диамантами. Однако Голландца не видели уже трое суток. С тех пор как упал в колодец — воды набрать. Ну, туда ему, может быть, и дорога. Чтоб не катался, как сыр в масле, а меру знал.
— Здесь нужен праведник, а не Голландец, — сказал Семисветов. Он слышал краем уха в каком-то храме, что праведниками спасется мир. — Не отягощенный имуществом, не обогащенный на наших нуждах святой.
— Или солдат, — сказала леди Памела. — Такой, что не спасует ни перед врагом, ни перед красивой женщиной.
Ибо праведники да святые, полагала она, из области религиозных утопий, а мы в реальном мире живем. К тому же она давно положила глаз — на Дёму и его геройские свойства.
