Карг по прозвищу Шрам ещё раз проверил дорожную сумку. Вроде бы всё на месте. Нож, подвешенный к поясу за спиной, тоже всегда наготове.
- Зачем тебе нож? - хмыкнул Седой. - Ты же не на разбой собрался, а за жалованием.
- Единственное, в чём я уверен, когда иду к обычным людям, так это то, что они не очень хотят расставаться со своими деньгами. Особенно, если имеют дело с пришлым могильщиком.
- Да-да, - кивнул Велион, демонстрируя товарищам дорогое на вид лезвие, - я без своего друга тоже никуда. К тому же, я собираюсь смотать удочки сразу после выплаты.
- Я тоже, - сказал Карг, почёсывая шрам на подбородке. На самом деле он не собирался сваливать отсюда так рано, но Велион был дельным и мозговитым мужиком, и уж лучше идти с ним, чем оставаться с недоумком Седым.
- А я останусь, - самодовольно заявил Седой. - Еда, выпивка, крыша над головой, девки раз в неделю...
- И слишком мало монет в руках, - закончил за него Шрам, скорее убеждая себя в том, что делать здесь нечего, чем желая спорить. - Нет, это дерьмо не по мне. Лучше поголодать в дороге, но вытащить нормальный хабар, а не маяться месяцы с этими железяками.
Велион молча кивнул, поддерживая брата по цеху. Шрамолицый могильщик осклабился.
В их руках за последние пару месяцев перебывало очень много металла куда менее благородного, чем даже медь. Шрам с двумя товарищами таскал из Крозунга ржавое железо.
Крозунг был хоженым-перехоженным могильником ещё, наверное, во времена, когда никто из этой троицы не родился, о чём Каргу напоминали груды относительно свежих костей каждый проклятый день из последних восьми с половиной недель. Всё более или менее неподдающееся ржавчине, все произведения искусства, всю одежду, посуду и даже всё, что отрывалось, отдиралось и отколупывалось (и на первый взгляд имело хоть какую-то ценность), из мёртвого города уже вынесли. Такое уж место - Крозунг по словам Велиона когда-то представлял собой один из мощнейших центров торговли с четырьмя рынками, вокруг построилось достаточно деревень и городков поменьше, которые война затронула не сильно, а дороги, ведущие в когда-то процветающий город, не затронула практически совсем, поэтому-то народ обитал здесь с самого послевоенного времени. Сюда, должно быть, тянулись и первые могильщики, и обычные мародёры.
