Ермак | страница 80



— А что ты об ней так печалуешься? Ты что, куман?

— Кто теперь куман... — чуть смутившись, попытался перевести на другое Шадра. — Мы, наследники куманов, должны возродить отчину.

— Это я, — сурово сказал Ермак, — наследник куманов. А ты, Шадра, — нет! Кабы был, так и говорил бы на старом языке. И знал бы, что предки наши с Русью союзничали и в один народ сливались — русский! А ты вона куда загнул — басурманами стать! Ишь, ловко! А скажи мне, что это прадеды наши на Русь побежали, когда хан Узбек всех охрянить начал? Что это после Тимир-Аксака Старое поле обезлюдело?

— Не надо было руку Москвы держать!

— А и не держали! В Орде служили! А которые ислам приняли, так тех уже и в помине нет... Все исчезли, нет казаков в других народах, только кто православный — остались. И не советую тебе на Кругу такие речи держать — утопят тебя атаманы! Как Бог свят — утопят! А за такое и следует, уж ты не погневись, в куль да в воду!

— Слепой слепого водит — вот что нынешний Дон! — закричал Шадра. — Атаманы дураков! Дураками избранные!

— Какие есть! А только вере своей не изменяют и казаков в трату не дают.

— Да ты пойми! — присунулся к Ермаку Шадра. — Сейчас самый момент — Русь еле дышит. Оправится — нам из-под нее не вырваться...

— А куда вырываться-то?! — спросил Ермак. — Вырвался бычок из стада прямо волкам в зубы!

— Потому нет на Дону сильной руки, которая бы всех казаков соединила!

— Царя? — засмеялся Ермак. — Или падишаха? Мы здесь по закону отцов живем и по воле, за них умираем и страдания принимаем. И нет у нас другой судьбы, и нет ничего, кроме веры православной и воли казачьей! Живем как желаем! За это и умереть не жалко! И не советую тебе Дон под свою руку пытаться привести. Спомни, как после Астрахани — уж на что геройский атаман Сусар-Филимонов восхотел казаков к царской присяге привесть — его враз убили, и тебя убьют! Как изменника и охряна убьют! Пойду я, тошно мне с тобой бражничать! Тоже мне, куман отыскался!

Ермак встал. Вскочил и Шадра.

— Ну! — закипая гневом, сказал Ермак. — Отойди от входа, Андрей! Мне ведь не пятнадцать годов. Я думать не стану, рубить ал и нет!

— Да пойми ты! — заговорил торопливо Шадра. — Нас ведь на Дону двое: ты да я, у других силы нет! И войскового атамана нет! Надо на Дону шатание кончать...

— Ты не шатай, вот шатания и не будет! А про Россию так скажу: хоть там и Царь, хоть там и нету воли — а она нам мать, и мы — хоть казаки, хоть татары али буртасы — под властью Москвы есть люди русские! Веры православной! И без этого жить не мыслим, а кто изменит, в прах и пыль обращается... Я-то таких повидал — пятый десяток лет землю топчу.