Нарын. Трудно поверить, что здесь когда-то ходили машины. Теперь, ока-
завшись в этих местах, человек мог рассчитывать лишь на прерывистую,
подчас едва угадываемую тропу, и жители крошечного кишлака Джеен-
Кыштоо, что у подвесного моста, были немало удивлены, когда появившиеся
со стороны Таш-Кумыра бульдозеры и грузовая машина свернули с
58
накатанного шоссе и начали двигаться в сторону старой дороги, с трудом
пробивая себе путь в нагромождениях камней.
Бульдозер тащил за собой вагончик. В вагончике бульдозеристы жили.
Если не считать Джеен-Кыштоо, вагончик этот был единственным жильем на
десятки километров вокруг. По субботам бульдозеристы уезжали домой, в
Шамалды-Сай, и, отгуляв положенное, вновь возвращались к подвесному
мосту. На «тропу», как теперь говорили в Шамалды-Сае.
ТРОПА. КАЗБЕК ХУРИЕВ
Уступ тропы — три метра. Местами бывал и шире, но чаще, если
смотреть из кабины, взгляду зацепиться было не за что, он сразу
соскальзывал в Нарын. Поначалу, пока не привыкли, зрелище это
действовало на воображение, и работа продвигалась медленно. Досаждало
еще и то обстоятельство, что сверху частенько «сорило», и то, что было
старательно расчищено вчера, сегодня вновь оказывалось в «гостинцах»,
подчас еще пахнувших пороховым духом каменной окалины. Особенно
сыпало с первой, считая от подвесного моста, известняковой стены,
обохренной, изборожденной трещинами и прозванной поэтому Гнилой
скалой. Она первая приучила не гнушаться каски, а кабины бульдозеров,
кожуха экскаваторов обшивать одним-двумя накатами бревен.
За Гнилой скалой начиналась крутая осыпь, белая настолько, что в
солнечный день впору надевать светозащитные очки. Здесь тоже сыпало,
камни летели прямо в Нарын, а сама осыпь казалась живой, так заметно про-
седала под тяжестью бульдозера врезанная в нее полка дороги. Но за осыпью
можно было перевести дух. Тропа выводила на уступ речной террасы,
получившей название «двенадцатой площадки». Затем долина резко
сужалась, теперь не только правый, но и левый берег враз превращался в
сумрачный, вечно затененный отвес, впрочем, еще более высокий и
недоступный, потому что его до глянца отполированное подножие, как
59
срезанное ножом, погружалось прямо в нарынские водовороты. Собственно
никаких берегов в обычном понимании этого слова не было. Правый берег —
