Потом Габа увидел задницу с глазами, огромный лист календаря на будущий год, кружащийся в сумасшедшей стереометрии, снеговые синие горошины, падающие в небо с земли, и яркий обломок времени захлопнулся. Исчез. Наступила тьма.
* * *
В последних числах месяца в дом вернулась Марина. В грязной и холодной комнате лежал больной и осунувшийся Габа. Он спал. Ясный, прозрачный сентябрьский свет вливался через окна и балконную дверь. У кровати лежали «Маленькие трагедии» и «Дом, где разбиваются сердца». На них в очень тесном шахматном порядке стояли черная и красная гуашь в длинных изящных бутылках, спирт, разбавленный водой, три пустые зеленого стекла рюмки и маленький бюстик Вольтера. Постель была смята и истерзана. Габа спал в носках, фартуке в синюю горошину и в старых потрепанных кожаных коричневых перчатках с обрезанными пальцами. Пальцы валялись у изголовья, разукрашенные причудливым орнаментом. Подушка имела тоже два глаза, один из которых был совсем смазан, а из второго бежал засохший ручеек к Габиной щеке, где он и присох. У порога, на телевизоре, холодильнике, в туалете и под кроватью лежали стопки чистой пронумерованной бумаги, а на столе — три экземпляра заявления. На западной стене кухни в тридцати сантиметрах от потолка начинался длинный ряд лиц со счастливыми и полупьяными глазами. Его завершали три фигурки детского рисунка с надписями:
«Серафим», «Джек» и «Габа». Все пространство вокруг было испещрено бесчисленными рядами цифр, среди которых реже всего встречалась цифра «2» и чаще всего — цифра «7», видимо, обозначавшая какой-то день недели.
Ведь каждый, кто на свете жил…
Блокпост
Захолустная история
Фонарь у сарая раскачивался и скрипел. Поросята, теплые со сна, повизгивали, чуя проснувшуюся Магду. Она в холодных, взятых морозом бурках, в бушлате, наброшенном на грубую горчичного цвета ночную рубаху, сумрачно покачивалась, утаптывая снег. Снег, видимо, изошел весь около часа назад, чуть притаял. Между уборной (приземистое и мощное, размером с баню, сооружение) и сараем, под козырьком, отыскала огромное купленное лет пять назад нержавеющее корыто. Ветер усилился, срывая с окружающей степи сгустки черного. Корыто, вследствие большой парусности, рванулось из рук Магды и упало, гремя. Могучий хряк по кличке Артур громко закричал, требуя пищи. Магда глянула в небо и успела заметить миг, когда снег, еще секунду назад летящий где-то высоко, припал разом к земле.
— Пашка! — закричала Магда. Артур испугался и притих. — Пашка! Выходь. Ты де хлеб побросала?..
