Собака! И большая, если прыгает так высоко.
— Дура, — произнесла Элен, обращаясь к себе самой. Неожиданно ее бросило в пот.
Царапанье прекратилось так же внезапно, как и началось, но Элен не могла заставить себя вернуться к окну. Очевидно, рабочие, заколачивавшие дом, не потрудились осмотреть его и случайно заперли там животное. Оно голодное — Элен слышала, как зверь пускает слюну, и радовалась, что не попыталась войти. Собака голодная, возможно, даже взбесившаяся, и в зловонной темноте она могла вцепиться в горло гостя.
Элен посмотрела на заколоченное окно. Щели между досками были едва ли в полдюйма шириной, но она чувствовала, что животное встало на задние лапы с другой стороны, следя за нею сквозь щель. Теперь, когда Элен немного успокоилась, она слышала чужое разгоряченное дыхание; она слышала, как когти скребут подоконник.
— Проклятая тварь, — сказала она. — Черт с тобой, оставайся там.
Она попятилась к воротам. Мириады мокриц и пауков, потревоженные после перемещения груды ковров у ворот, суетились под ногами и отыскивали местечко потемнее для своего нового приюта.
Элен затворила за собой ворота. Проходя вдоль фасадов квартала, она услышала рев сирен; отвратительный, двойной, то возвышающийся, то опадающий звук, от которого шевелились волосы на затылке. Сирены приближались. Она прибавила ходу и попала в Баттс-корт как раз в тот момент, когда несколько полисменов шагали по траве, обогнув костер, а скорая помощь въехала на тротуар и покатила в конец двора.
Жители дома появлялись из дверей и стояли на балконах, глядя вниз. Другие люди, не скрывая любопытства, спешили присоединиться к столпившимся во дворе. Элен показалось, что сердце у нее оборвалось, когда она поняла, где находится центр всеобщего внимания: у порога дома Энн-Мари. Полиция расчищала путь сквозь толпу для врачей скорой помощи. Вторая полицейская машина последовала по тротуару в том же направлении, что и скорая помощь. Из машины вылезли два полицейских в гражданской одежде.
Элен подошла к столпившимся зевакам Зрители обменивались короткими репликами, они говорили тихими голосами; несколько женщин постарше плакали. Она попыталась взглянуть поверх голов, но ничего не увидела. Повернувшись к бородатому мужчине, на плечах у которого сидел ребенок, она спросила, что происходит. Тот не знал. Говорят, кто-то умер, но он не уверен.
— Энн-Мари? — спросила Элен.
Женщина впереди нее обернулась и спросила:
— Вы ее знаете? — В голосе слышалось почти благоговение.
