— Не говорите ничего плохого о капитане, — живо возразил Эрбийон. — Уже завтра вы его полюбите, я в этом уверен.
Мори со страдальческой улыбкой склонил голову:
— Да я уже его люблю. Он исполнен кристального благородства, которое не может обмануть. Только, почему…
— Он так сухо вам ответил? — перебил его Жан. — Вы напрасно заговорили с ним о возрасте.
— А между тем я не мог сделать ему лучшего комплимента, — сказал Мори.
Он опять сжал руки офицера-стажера.
— Послушайте, я вам клянусь, что для меня нет ничего более восхитительного, чем молодость.
Затем, изменившись в лице, которое приобрело отсутствующее выражение, обычно выдающее навязчивую идею, и, словно охваченный страшным подозрением, добавил:
— И ничего более ужасного.
Его взгляд, в котором отразилось смешанное чувство радости и бессознательного опасения, упал на гармонично развитые плечи Эрбийона, на его еще нежное лицо.
— Вас здесь полюбили сразу же? — спросил он.
Он почувствовал смущение молодого человека, провел своими длинными пальцами по лбу.
— Я сегодня глупо чувствителен, — глухо сказал он. — Не осуждайте меня за это. Бывают дни, когда действительно чувствуешь себя на пределе.
Он опять заметался по комнате, в несколько шагов покрывая ее узкое пространство, снова подыскивая фразу, способную повернуть их беседу в более нормальное русло. Офицер-стажер как зачарованный, будучи не в состоянии отвести взгляд, наблюдал за этим механическим движением.
Наконец, когда это молчание, которое, казалось, ничто не сможет нарушить, стало для Эрбийона невыносимым, он предложил:
— Как насчет того, чтобы чего-нибудь выпить?
Сначала, ничего не понимая, Мори остановился. Потом вдруг:
— Ну конечно же! — воскликнул он. — Мне следовало сразу же предложить вам. Извините. Что вы предпочитаете?
Он засуетился, пытаясь догадаться до того момента; как Жан заговорит. Так и не дав ему возможности ответить, он воскликнул:
— Постойте-ка! Может быть, вы любите виски? У меня есть бутылка; говорят, превосходного.
Поскольку молодой человек подтвердил это предположение, он бросился к одному из своих чемоданов и поспешно открыл его. Эрбийон увидел, что тот заполнен книгами.
Клод перехватил этот взгляд, и офицер-стажер впервые увидел, как губы его необычного товарища растянулись в настоящей и теплой улыбке.
— У меня много их, — очень нежно произнес он, склонившись над переплетами.
И порывисто добавил:
— Они в вашем распоряжении, знайте это. Когда вам захочется что-нибудь почитать, заходите сюда и берите все, что вам понравится.
