Она рассказала Госсу по телефону о беседах с Черисс Хоган и Перегрином Лейкби, которые привели ее к Кирэну Митчеллу, и предложила, чтобы он организовал арест. Еще она хотела поделиться с ним своими опасениями относительно Боба Моррисона, но решила пока не спешить с этим. У нее не было никаких доказательств того, что он мог быть куплен Истманом. Кроме того, Истман так и так узнает, с Моррисоном или без, что Кирэна Митчелла арестовали, и подготовится соответственно. И если Митчелл расколется и будет готов дать показания в суде, Истман так или иначе окажется вне игры.
Дон Уиттен, с чашкой кофе в руке, дирижировал перепалкой в ситуационной комнате. Адвокат Митчелла подал прошение о предоставлении неприкосновенности его клиенту взамен на передачу полиции всего, что тот знал об убийстве Гантера. Уиттен ему отказал.
— Хорошая попытка, — сказал Боб Моррисон, которого прислали наблюдателем от эссексской полиции.
— Все всегда одно и то же, — пожал плечами Уиттен. — Они знают, что это пустой номер, мы знаем, что это пустой номер… Все равно Митчелла уже ведут на допрос.
Пять минут спустя Митчелл, в сопровождении дежурного сержанта и адвоката, занял место за белым ламинированным столом в допросной комнате. Была полночь.
— Расскажите нам снова о немцах, — сказал Дон Уиттен, поглаживая усы. Рядом с ним в допросной комнате сидел Боб Моррисон. В течение последнего часа допроса и Уиттен, и Митчелл непрерывно курили, и теперь над столом в комнате витал голубовато-бурый туман.
Митчелл взглянул на своего адвоката, тот кивнул. Веки Митчелла набрякли, и на строгом фоне ярко освещенной допросной комнаты он выглядел в своей дизайнерской одежде дешевым гангстером. Лиз, наблюдавшей за всем этим через одностороннее зеркало, было ясно, что он отчаянно пытается держаться, демонстрировать терпеливую услужливость, а не раздражение и усталость, которые в действительности испытывал.
— Как я уже говорил, я ничего не знаю о немцах. Я только знаю, что организация называлась «Караван». Я думаю, что это немцы организовали перевозку беженцев из материковой Европы до того места, где я и Гантер подбирали их у норфолкского побережья.
— Беженцев, в смысле мигрантов? — спросил Уиттен.
— Да, мигрантов, — подтвердил Митчелл.
— А место приписки судна?
— Я никогда не спрашивал. Было два судна, оба переделанные из рыболовецких катеров. Кажется, одно называлось «Альбертина Кью», порт приписки Куксхафен, а другое «Сюзанна-с-чем-то», порт приписки Бремен… Бременгер…
