Покончив с рамками, дед Никита успел еще осмотреть пустые ульи, подготовить к работе роевни, дымарь; сходил в лес и принес большой трухлявый пень и, разломав его по мелочам, разложил на солнце сушить. Гнилушки нужны старику для дымаря, и чем мягче они — тем лучше. От твердых, плохо прогнивших пней сильно разогревается дымарь и жжет руки.
За изгородью, вдоль стены леса, показалось десятка два косцов.
— Пчелиным царям и богам почет и уваженье! — крикнул какой-то шутник.
— Милости просим к завтраку! — приветливо отозвался дед Никита, узнав односельчан.
— Опаздываем и без того, — признался кто-то из пожилых косцов, — по росе надо поработать, а то тяжело будет. К вам в другой раз заглянем.
После завтрака дед Афанасий отправился на озеро мыть посуду, а пчеловод, вынув свою записную книжечку, пошел по рядам ульев выяснять, сколько примерно сегодня будет роев.
Солнце уже припекало, и изо всех ульев дружно вылетали пчелы. День обещал быть жарким.
— Не менее десятка сегодня выйдет, — сказал дед Никита вернувшемуся с озера сторожу. — Через полчасика пойдут.
— Долго еще пробесятся? — спросил дед Афанасий.
— Да недельки полторы еще промучают. Вот липа зацветет, начнется хороший взяток, враз все роение кончится, не до этого им будет. А сейчас делать-то особенно нечего, жара, все цветы сникли, мало дают нектара. А липа, она даст. Это дерево жары не боится.
Тут над одним ульем вдруг бурно зашумели пчелы.
— Началось! — вздохнул дед Никита, торопливо выбивая трубку. — Ну, Афанасий, за работу.
Дед Афанасий, приметив, на какое дерево прививаются пчелы, потащил туда лестницу. Никита торопливо разжигал дымарь.
Пчелы привились в пазухе толстого сучка и, притихнув, слились с темно-серой корой дерева.
Дед Никита приспособил роевню рядом с клубом пчел и, осторожно черпая их» берестяным черпаком, быстро переложил в роевню весь рой. Оставшихся пчел, тех, которые расползлись по стволу дерева, старик поднял дымом в воздух, и они уже сами пошли в роевню.
Не успел еще дед Никита спуститься с дерева, как сторож Афанасий крикнул с другого конца пасеки:
— Еще один выходит! Скорее!
До обеда дед Никита собрал шесть роев и так утомился, что еле передвигал ноги. Но отдыхать было некогда. Старик знал, что роя три-четыре сегодня еще будет.
— Роится, роится! — вдруг крикнул дед Афанасий Никита вытер подолом рубашки вспотевший лоб, пошел посмотреть.
— Сильный, видать, рой. Смотри, сколько пчелы выходит! — определил дед Афанасий.
