К нам вышла Аделаида, и я даже не удивилась. Она всегда была более открытой и доброжелательной, чем Пол. Аделаида посмотрела на нас, ничего не говоря, а потом вдруг подошла ко мне и крепко обняла. Я немного оторопела.
— Я понимаю, как тебе больно, Чарли, — прошептала она, гладя меня по голове.
— Да, — только и смогла сказать я. — Это так.
Она отстранилась и жестом пригласила нас пройти внутрь. Клянусь, на миг мне показалось, что в её глазах блестели слёзы.
Надо сказать, что Аделаида — красивая женщина. Насколько мне известно, Хейли родилась у неё в восемнадцать лет, а потому сейчас она всё ещё выглядела весьма молодо. Ни братьев, ни сестёр у Хейли, как и у меня, не было, но что-то говорило мне, что они уже у неё и не появятся. Не потому, что она мертва, нет. Просто после потери ребёнка, причём столь ужасной, тяжело заводить нового. Это выглядит так, будто предыдущий был просто хомячком. Да и этот такую же роль исполнять готов. Жутко.
Хейли была похожа на свою мать. Такие же светлые локоны, достающие до плеч, такие же пухлые губы и большие глаза. Правда, она была выше Аделаиды. Я всегда чувствовала себя рядом с ней гномом. Я вообще не особо люблю людей, которые меня выше, но учитывая, что меня выше практически все мои знакомые, кроме Сидни, с этим приходится мириться.
А ведь когда мы с Хейли познакомились, выше была я. А потом она резко вымахала за одно лето. Лет в пятнадцать, кажется. Мы долго над этим смеялись, хотя смешного было мало. Вообще, мы часто смеялись. А теперь я смеюсь редко. Не спрашивайте, почему. Это же и так понятно. Когда одни люди уходят, другие пытаются смириться с этим. Могут избавиться от всех вещей, связанных с этими людьми. Начать новую жизнь. У меня никакой новой жизни не получилось. От этого события просто невозможно избавиться, оно же произошло. Поэтому я не верю людям, которые после потери близкого человека заявляет, что у них всё прекрасно. Они — фальшивки, вот и всё.
***
Мистер и миссис Коллинз оказались столь любезны, что даже пригласили нас на чай. И, конечно, приглашение мы приняли, и теперь сидели за круглым столиком в гостиной. Вот такой небольшой компанией, которая постороннему человеку показалась бы странной. Но тем не менее, компания эта была связана одним человеком, которого она потеряла. И хоть мы и хотели, чтобы встреча не была пропитана грустью и скорбью, оказалось, что по-другому невозможно. Нотки этих чувств так или иначе проникали к нам.
