До маленького стада оставалось не более десятка шагов, когда из хаты неожиданно вышел высокий гитлеровец. Кузя так поспешно бросился на землю, что разбил нос. Гитлеровец постоял, закурил сигарету.
— Сейчас я его застрелю… — Ника медленно поднял винтовку.
Но Бельский сделал предостерегающий жест:
— Рано…
Ника искоса взглянул на лейтенанта и удивился: Бельский был по-прежнему спокоен и невозмутим.
«С таким командиром не страшно, — мелькнуло у Ники, — с ним не пропадешь».
Немец покурил, затоптал окурок и пошел по широкой улице к центру села.
Кузя перевел дух, провожая офицера взглядом, и негромко окликнул пастушонка:
— Эй, пацан!
Мальчик, закутанный в рваный бабий платок, вскрикнул от испуга, попятился.
— Цыц! Не шуми. Я свой.
Мальчик приблизился, шмыгая мокрым носиком.
— Ты, дяденька, кто? Красный?
Кузя покрутил головой.
— Ясно, не белый… не немец, то есть. Много их у вас в селе?
— Не очень.
— Сто, двести, пятьсот?
— Что ты, дяденька! Человек сорок, не больше. У сельсовета пулемет стоит, такой высокий, на тонких ножках, как паук.
— Молодец, парень! Ну, прощай. Надеюсь на твою скромность.
— Чего?
— Ну, чтоб языком не молол. Ясно?
Кузя пополз обратно.
Вскоре разведчики вернулись к своим и доложили командиру роты о результатах вылазки.
— Решено, — сказал Быков, — план операции такой… Лейтенант, — повернулся он к Бельскому, — ваше мнение?
— Дождаться темноты, еще раз тщательно разведать, снять часовых и…
— Неплохо, — перебил командир роты. — Но у нас нет времени, мы атакуем сейчас.
— Как, днем?
— Да, днем. — Узкие зеленоватые глаза Быкова блеснули.
Красноармейцы подползли по оврагу к окраине и по сигналу Быкова ворвались в село. Бой был короткий. Не ожидавшие удара с тыла фашисты частью были перебиты, частью, беспорядочно отстреливаясь, поспешно отступали к лесу.
— Бегут фашисты, бегут! — восторженно кричал Ника. — Вот тебе и непобедимые!
— Чего орешь? Стреляй! — гаркнул Бобров.
Припав на колено, он пускал по убегавшим пулю за пулей.
— Работайте, сынки, работайте, — бормотал седоусый Иванов, вскидывая приклад к плечу.
— Даем, батя! — вопил Каневский, удерживая за сошки рвущийся из рук ручной пулемет. — Норму выполняем!
…Маленький отряд, прочесав село, скрылся в лесу.
Когда стемнело, командир роты на коротком привале негромко сказал:
— Вот и повоевали. Как расцениваете сегодняшний бои?
— Как? — Бельский пожал плечами. — Бой как бой.
— Мы сегодня одержали большую победу.
— Большую?
— А вы, товарищи, как думаете?
