Все это произошло в считанные секунды. Парень схватил пулемет и винтовку и помчался к кладбищу, которое виднелось на ближнем холме. Даже обыскать убитых, снять с них патроны времени не оставалось: рядом — караульное помещение. Там остальные полицаи.
Спрятавшись за ближайшим домом, чтобы перевести дыхание, смельчак оглянулся и увидел, что по дороге едут на подводах фашисты, пушку небольшую за собою тащат. Еще минута-другая — и подкатят они к дзоту, увидят убитых полицаев, поднимут тревогу. И ясное дело, оцепят округу.
Решение созрело мгновенно. Едва подводы с фашистами поравнялись с тем местом, где стоял парень, застучал пулемет. В упор. Передние солдаты падали, сраженные пулями. Остальные соскочили с подвод, залегли, открыли ответный огонь. Стреляли во все стороны, не разобравшись, откуда били по ним.
Услышав стрельбу, высыпали из караульного помещения полицаи. Они увидели убитых часовых и с криком «Партизаны! Партизаны!» залезли в дзот и оттуда открыли шквальный огонь в ту сторону, откуда шла пальба, то есть по фашистам.
Фашисты в свою очередь развернули пушку и давай палить по дзоту.
К посту подошло подкрепление. В бой вступили минометы.
Только спустя полчаса обе стороны опомнились.
— А парень этот погиб, да? — спросил Федос.
— Нет. Пока фашисты со своими прихвостнями сражались, он до кладбища добрался. Оттуда ползком — до самого леса. До ночи бродил, а ночью на него мои разведчики наткнулись. Так мы с ним второй раз встретились. И уж теперь долго не расставались.
— Так это был…
— Конечно, он. Михась Шапеня… — Дядя Петрусь помолчал, закурил. Огонек сигареты то вспыхивал, когда лесник затягивался дымом, то капелькой крови еле-еле тлел в темноте. — Был у Шапени еще один талант. Оказался он гармонистом, да каким! В село, бывало, придем, агитаторы наши, если обстановка позволяет, народ соберут, сводку почитают. О том, как Советская Армия и партизаны фашистов бьют, расскажут. А потом Шапеня свою гармошку растянет да как заиграет «Широка страна моя родная», «Катюшу» или «Синий платочек»! Не поверишь, поди, а ведь плакали люди…
Дядя Петрусь последний раз затянулся, потушил окурок.
— Особенно нравилась всем песня «В чистом поле, под ракитой…».
Однажды нам сообщили, что в район прибыли каратели. Командование бригады выслало вперед наш отряд. Мы хотели устроить засаду, чтобы первыми ударить по врагу. Но он нас опередил — на войне всякое бывает.
В открытом бою партизанам долго сражаться не с руки. А тут еще к фашистам подкрепления прибывать стали. Мы увидели, что нас обходят, чтобы окружить. А с боеприпасами не очень-то у нас.
