Профессиональный стрелок, пересчитывающий рядом патроны, был нанят именно ввиду второго исхода. Несколько пальцев у него было сломано, но, чтобы совершить убийство, достаточно и одного. Если платок будет красным, Виктор прикажет немедленно убить этого господина Пюппе и его таинственного компаньона, как только они ступят на американскую землю.
«Гинденбург» продолжал снижаться. Он сделал последний разворот, позволявший обозреть его нос и капитанскую рубку. Сейчас наконец-то покажется правый борт дирижабля!
— Ну что? — спросил танцор.
Виктор не отрывал глаз от бинокля. Он знал, что неудача будет стоить ему нескольких миллиардов, самого грандиозного контракта в его жизни. Красный платок в окне также означал бы, что ему нанесено оскорбление, которое можно смыть только большой кровью. Снайпер ждал. Дирижабль повернулся еще немного.
— Белый, — сказал Виктор. — Белый!
— Браво! — воскликнул «аргентинец» за его спиной. — Гарантии получены. Мои поздравления!
23
О, несчастные пассажиры!
В то же самое время, в пятистах метрах отсюда
— Этель…
Это имя рвалось прямо из его сердца. Ванго бежал к «Гинденбургу».
Корабль высадил его в нью-йоркском порту два дня тому назад. Он сразу бросился к башне, вскарабкался по лесам. Стройка так и стояла заброшенной. Ванго обнаружил пристанище Зефиро за огромными стальными буквами, которым так и не нашлось применения. Было видно, что здесь уже давно никто не живет. И никаких следов падре. Что, если Этель привела за собой врагов Зефиро? А вдруг они схватили и ее?
Ванго прождал на стройке всю ночь. Утром, вконец истерзанный тревогой, он перешел на другую сторону улицы и, забыв об осторожности, обратился к портье «Скай Плаза»:
— Мне надо передать кое-что мадам Виктории, которая живет в апартаментах на восемьдесят пятом этаже.
— Кому, простите?
— Мадам Виктории.
Портье полистал журнал.
— У нас нет постоялицы с таким именем. И никогда не было.
— Но зимой кто-то снимал этот номер несколько месяцев подряд. Возможно, я спутал имя. Проверьте.
— Нет, — возразил портье, — восемьдесят пятый этаж находится на ремонте уже три года. На нем нет номеров.
— Уверяю вас…
— Пожалуйста, не настаивайте. Уходите, прошу вас.
И Ванго ушел. Он побрел по улицам наугад.
На Центральном вокзале он нашел на скамейке оставленную кем-то газету. На последней странице всего в нескольких строчках сообщалось о прибытии в Нью-Йорк «Гинденбурга». Ванго посмотрел на часы.
Этель будет на борту. Он ни минуты в этом не сомневался.
