|
| I try always to be just, but I am brusque and I am brutal, and it is not that I have erected the defense against brown-nosing my superiors and brown-nosing the world. | Я всегда стараюсь быть справедливым, но я резок и груб, и дело не только в том, что я не хочу ни перед кем пресмыкаться и это служит мне защитой против начальства и против всего света. |
| I should be a better man with less wild boar blood in the small time which remains. | Жить осталось немного, и мне бы следовало быть подобрее, унять свой нрав. |
| We will try it out tonight, he thought. With whom, he thought, and where, and God help me not to be bad. | Попробуем сегодня вечером, - подумал он. - Да, но с кем и где! - подумал он. - Дай только бог не сорваться!" |
| ''Giorgio,'' he said to the barman, who had a face as white as a leper, but with no bulges, and without the silver shine. | - Джорджо, - подозвал он бармена; лицо у Джорджо было белое, как у прокаженного, но без бугров и без серебристого налета. |
| Giorgio did not really like the Colonel very much, or perhaps he was simply from Piemonte, and cared for no one truly; which was understandable in cold people from a border province. | Джорджо недолюбливал полковника, а быть может, он просто был из Пьемонта и никого не любил, - разве можно этого требовать от холодных людей из пограничной провинции? |
| Borderers are not trusters, and the Colonel knew about this, and expected nothing from anyone that they did not have to give. | Пограничные жители - народ недоверчивый, полковник это знал, он не ждал от людей того, чего они не могут дать. |
| ''Giorgio,'' he said to the pale-faced barman. ''Write these down for me, please.'' | - Джорджо, - сказал он бледному бармену, -пожалуйста, запишите все на мой счет. |
| He went out, walking as he had always walked, with a slightly exaggerated confidence, even when it was not needed, and, in his always renewed plan of being kind, decent and good, he greeted the concierge, who was a friend, the assistant manager, who spoke Swahili and had been a prisoner of war in Kenya, and was a most amiable man, young, full of juice, handsome, perhaps not yet a member of the Order, and experienced. | Он вышел из бара привычной походкой, шагая чуть тверже, чем надо, и, помня о своем неуклонном стремлении вести себя любезно, скромно и добросердечно, поздоровался со своим приятелем швейцаром и с помощником управляющего, который был военнопленным в Кении и умел говорить на суахили; это был очень приветливый человек, молодой, жизнерадостный, с хорошей внешностью. И хотя он еще не был членом Ордена, горя на своем веку он уже хлебнул. |
