| Did Fossalta never get over the first war? | Неужели Фоссальта так и не оправилась после первой войны? |
| I never saw it before it was smacked, he thought. They shelled it badly before the big fifteenth of June offensive in eighteen. | Но я ведь не видел ее до того, как ее разбомбили, -подумал он. - Город здорово обстреливали перед большим наступлением пятнадцатого июня тысяча девятьсот восемнадцатого года. |
| Then we shelled it really badly before we retook it. | А потом и мы по нему били, перед тем как взять обратно". |
| He remembered how the attack had taken off from Monastier, gone through Fornace, and on this winter day he remembered how it had been that summer. | Он вспоминал, как началась атака - от Монастье, через Форначе. В этот зимний день он вспоминал о том, что случилось в то лето. |
| A few weeks ago he had gone through Fossalta and had gone out along the sunken road to find the place where he had been hit, out on the river bank. | Несколько недель назад он проезжал через Фоссальту и спустился к реке на то место, где его когда-то ранило. |
| It was easy to find because of the bend of the river, and where the heavy machine gun post had been, the crater was smoothly grassed. | Место это нетрудно было найти - здесь была излучина; там, где когда-то стояли тяжелые пулеметы, воронка густо заросла травой. |
| It had been cropped, by sheep or goats, until it looked like a designed depression in a golf course. | Козы или овцы выщипывали траву, и впадина стала похожа на выемку для игры в гольф. |
| The river was slow and a muddy blue here, with reeds along the edges, and the Colonel, no one being in sight, squatted low, and looking across the river from the bank where you could never show your head in daylight, relieved himself in the exact place where he had determined, by triangulation, that he had been badly wounded thirty years before. | Река текла медленно, она была мутно-синяя и заросла по берегам камышом; пользуясь тем, что кругом ни души, полковник присел на корточки и, глядя в реку с того берега, где раньше нельзя было днем и головы поднять, облегчился на том самом месте, где, по его расчетам, он был тяжело ранен тридцать лет назад. |
| ''A poor effort,'' he said aloud to the river and the river bank that were heavy with autumn quiet and wet from the fall rains. ''But my own.'' |
