— Да я не знаю, — растерянно, подрагивающим голосом ответил Сережа.
— Чего ты хочешь? — пошел на Сашку Валера. — Драться хочешь? Давай! Драка нужна?
— Какая драка? — удивился Сашка. — Нужна конференция по мирному урегулированию. Конференция за мой счет. Прошу за мной, — махнул он рукой и пошел.
Ребята не двинулись с места.
— Ну что? — остановился Сашка. — Идем?
— Куда идти? — спросил с опаской Валера, и они с Сережей, нерешительно двинулись вперед.
Интермедия Валеры Куманина
«Какую работу выполняешь по дому?»
Валера ответил:
«Хожу в магазин за водкой».
«Кем хочешь стать после окончания школы?»
Валера ответил:
«Хочу судить людей, которые воруют. На юридический буду поступать. Хи-хи!»
Глава тринадцатая
Гипсовый Митя и прочие биографические подробности
До десяти лет Сашка жил в городе. Мать работала на электроламповом заводе. С грудного возраста таскала сына всюду за собой. Отца не было. И вдруг отец объявился. Это произошло весной, Сашка заканчивал третий класс. Он вбежал в комнату, подкинул портфель, поддал ногой. Радоваться он умел, и мать все его радостные шалости поощряла. Она и сейчас улыбалась, но как-то жалко, смущенно. Улыбка на ее лице съежилась, а Сашка получил такой увесистый подзатыльник, что потемнело в глазах. Удар последовал сзади. От неожиданности Сашка чуть не упал. Мать подхватила его, прижала к себе.
— Не надо, Митя, — жалобно попросила она. — Не надо! Сядь, а то повредишь себе.
По комнате прыгал на костылях человек, показавшийся Сашке огромным и злым. Одна нога у него была вдвое толще другой. Прыгая, он ею махал, не сгибая в колене.
— Книжки пинать? — спрашивал этот человек, вертясь перед глазами на костылях и рискуя свалиться. — Фашисты, понимаешь, пинают… Телевизор. Видал? Человек должен, понимаешь? Портфель — вещь!
Говорил он плохо, два-три раза стукнет костылями об пол, прокрутится вокруг себя и скажет два-три слова, мало связанных между собой.
— Это, Сашенька, твой отец. Ты слушайся его. Ты ему не противоречь. Мы теперь вместе будем.
— В гробу я его видел. В белых тапочках — крикнул Сашка.
И тут же получил увесистую затрещину от отца, а сам отец не удержался на костылях и свалился на диван, дрыгая здоровой ногой и поглаживая обеими руками гипсовую.
Сашка не поверил, что этот человек его отец. Позднее, вспоминая первый подзатыльник, он удивлялся, как он сразу не понял. Неродной отец не врезал бы так. Только родной, соскучившийся по своему сынку за десять лет, мог начать с подзатыльников.
