По залу легким лесным ветром пронесся гул — какой-то человек бегом пересек свободное пространство и встал как вкопанный напротив бальи. Жак узнал его — это был десятник городской стражи, тот, который их арестовывал.
— Ну, — спросил его бальи, — так скоро там появится этот столичный законник? Ей-богу, еще немного, и мы начнем без него!
— Да тут дело, стало быть, такое, ваше светлость, — доложил, выкатывая глаза от служебного рвения, десятник. — Этот самый мэтр, за которым вы меня посылали, поселился здесь неподалеку, в доходном доме сеньора Грансини, на шестом этаже. Подошли мы туда, а там… Окна в этом доме высокие, а подоконники, стало быть, низкие. Вот он, видать, с непривычки из окна-то и шмякнулся кулем. Его, поди, кто снизу окликнул, а он возьми да и перегнись. Мы пришли, а он аккурат на мостовой валяется, и голова расколота, словно гнилой арбуз.
Все присутствующие охнули, как один человек, и в зале воцарилась гробовая тишина, которую, впрочем, тут же нарушил воробей, по-видимому, обрадованный тем, что его голос теперь сможет услышать весь зал.
Присутствующие отреагировали на новость по-разному. Председательствующий бальи, не скрывая своих чувств, облегченно вздохнул. Архиепископ перекрестился и начал шептать молитву. Барон Ибелин просиял, а его придворный легист всеми силами пытался изобразить скорбь по поводу случайной кончины своего столичного коллеги. «Не их работа, — сделал про себя вывод Жак. — Тот, кто это устроил, не станет откровенно торжествовать и демонстрировать радость». Он прошелся взглядом по рядам знати. Единственным человеком, которого, казалось, совершенно не задела принесенная десятником ошеломительная новость, оказалась донна Корлеоне.
— Это Витториа, — прошептал, подтверждая его слова, Робер, — ее работа. Эх, рано мы с тобой, приятель, победу праздновали. Похоже, что эта змея подколодная все-таки получит наши головы.
Жак почувствовал во рту горячую слюну. Он отчетливо осознал, что дело проиграно окончательно и бесповоротно, и теперь их может спасти от неминуемой гибели разве что чудо.
— Несмотря на случайное выпадение из окна мэтра Ги из Вифлеема, акрского легиста, — посовещавшись со своим окружением, объявил бальи, — суд продолжает рассмотрение дела. Обвиняемым предлагается либо избрать себе в защитники кого-то из присутствующих здесь, в зале, либо держать ответ самим.
— Что скажешь, пейзанин? — обратился к Жаку Робер. — Поищем себе нового адвоката?
