«Потому что, — думал Ральф, — потому что — потому». Гул бурунов отодвинулся в дальнюю даль.
— На аэродроме скажут.
Хрюша покачал головой, надел очки и сверкнул стеклами на Ральфа.
— Нет уж. Ты что — не слыхал, что летчик говорил? Про атомную бомбу? Все погибли.
Ральф вылез из воды, встал, глядя на Хрюшу и сосредоточенно соображая.
Хрюша продолжал свое:
— Это же остров, так?
— Я на гору влезал, — протянул Ральф. — Кажется, остров.
— Все погибли, — сказал Хрюша. — И это остров. И никто ничего не знает, что мы тут. И папаша твой не знает, никто.
Губы у него дрогнули и очки подернулись дымкой.
— И будем мы тут, пока перемрем.
От этих слов жара будто набрякла, навалилась тяжестью, и лагуна обдала непереносимым сверканьем.
— Пойду-ка, — пробормотал Ральф, — там вещи мои.
Он бросился по песку под нещадными, злыми лучами, пересек площадку и собрал раскиданные вещи. Снова надеть серую рубашечку оказалось до странности приятно. Потом он поднялся в уголок площадки и сел на удобном стволе в зеленой тени. Прибрел и Хрюша, таща почти все свои пожитки под мышкой. Осторожно сел на поваленный ствол возле небольшого утеса против лагуны; и на нем запрыгали путаные блики.
Он опять заговорил.
— Надо их всех искать. Надо чего-то делать.
Ральф не отвечал. Тут был коралловый остров. Укрывшись в тени, не вникая в прорицания Хрюши, он размечтался сладко.
Хрюша не унимался:
— Сколько нас тут всех?
Ральф встал и подошел к Хрюше.
— Не знаю.
То тут, то там ветерок рябил натянутую под дымкой жары гладкую воду. Иногда он задувал на площадку, и тогда пальмы перешептывались, и свет стекал кляксами им на кожу, а по тени порхал на блестящих крылышках.
Хрюша смотрел на Ральфа. На лице у Ральфа тени опрокинулись, сверху оно было зеленое, снизу светлое от блеска воды. Солнечное пятно застряло в волосах.
— Надо делать чего-то.
Ральф смотрел на него, не видя. Наконец-то нашлось, воплотилось столько раз, но не до конца рисовавшееся воображению место. Рот у Ральфа расплылся в восхищенной улыбке, а Хрюша отнес эту улыбку на свой счет, как знак признанья, и радостно захохотал.
— Если это правда остров…
— Ой, что это?
Ральф перестал улыбаться и показывал на берег. Что-то кремовое мерцало среди лохматых водорослей.
— Камень.
— Нет. Раковина.
Хрюша вдруг закипел благородным воодушевлением.
— Точно. Ракушка это. Я такую видал. На заборе у одного. Только он звал ее рог. Задудит в рог — и сразу мама к нему выбегает. Они жуть как дорого стоят.
