Но там никого не было, и Никке, оттолкнув Блума, сказал:
– Говорил я, что шеф ошибается. Это у него нервы сдают. Здесь ни души.
– Да-а, здесь пусто, – недовольно сказал Блум. – Но на всякий случай давай пройдем еще немного вперед.
«Да, да, – думал Калле, – валяйте на всякий случай!» И тут, словно кто-то подал им знак, они с Андерсом, не говоря ни слова, ринулись вперед, пробежали те несколько метров, что отделяли их от елей, и залезли под самую густую. Потому что опыт войны Роз научил их, что самое надежное убежище – то, которое только что осмотрел враг.
Никке и Блум вскоре вернулись назад. Они прошли так близко от ели, что Калле мог бы высунуть руку и дотронуться до них. Прошли они и мимо маленькой расселины между камнями, и Блум тщательно осветил ее. Но там никого не было.
– Если кто-нибудь пробрался сюда, то здесь его, во всяком случае, нет, – сказал Никке и тоже осветил своим прожектором расселину.
– Нет, представь себе, что они вовсе не там, где ты их ищешь, – прошептал Калле и благодарно вздохнул.
Настал новый день, и солнце, как прежде, светило над головами и добрых и злых. Оно разбудило Андерса и Калле, мирно дремавших на еловых ветках в своем шалаше.
– Как ты думаешь, что нам подадут сегодня на завтрак, на обед и на ужин? – язвительно спросил Андерс.
– На завтрак… чернику, – ответил Калле. – На обед… чернику. На ужин… может, ради разнообразия мы съедим чуть больше черники?
– Нет уж, об ужине позаботится Ева Лотта, – убежденно произнес Андерс.
Они вспомнили вчерашний вечер и тоскливо вздохнули при мысли о том, что съели тогда. Но они вспомнили и те жуткие переживания, которые были потом, и неприятный холодок пробежал у них по спине. Ведь они знали, что сегодня вечером им придется все повторить сначала. Это было неизбежно. Они понимали: профессор ждет их. Кто-то из них должен снова вскарабкаться к его окну и узнать, где хранятся те копии. Если им удастся спасти бумаги профессора, они, по крайней мере, совершат настоящее доброе дело. Калле ощупал ссадины на руках и ногах.
– К профессору поднимусь я, все равно я уже весь в синяках и ссадинах, – сказал он. – А теперь не помешал бы легкий завтрак.
– О еде позабочусь я, – услужливо предложил Андерс. – Лежи, получишь чернику в постель.
Расмус и Ева Лотта тоже получили завтрак в постель, но их завтрак был куда более солидный. Никке явно решил по-настоящему заткнуть рот дерзкой девчонке. Он устроил настоящий пир – ветчины и яиц, каши и бутербродов хватило бы на целый полк солдат. Поставив с ликующим видом поднос с едой перед сонной еще Евой Лоттой, он начал горланить:
