Тут снова выстрелы, слышу мне кричат: «Уходи!»
Погладил её, она хвостом чуть вильнула на прощание, но с места не сдвинулась, лежит, положив голову на лапы, а в глазах – бездонная, неземная печаль».
«На выходные ездила с детьми на дачу, убралась в саду, собрала оставшиеся яблоки.
Когда ты приедешь, Костик?»
«Город в дыму, минометные очереди, разрывы снарядов, бомб, разрушены дома, детские сады, больницы. Горит школа, мотается на ветру оборванная гирлянда разноцветных флажков, почерневших от огня и дыма».
«В нашем парке золотая осень, листья летят, падают на землю, опускаются на поверхность озера, плывут куда-то, а небо синее-синее, ни облачка. Костик, что ты ешь? У тебя недавно гастрит был. Ты постарайся всё-таки есть почаще и что-то горячее, кашу какую-нибудь, что ли. И лекарства не забывай пить, надеюсь, они у тебя есть. У нас уже прохладно, особенно ночью и по утрам».
«Ненависть.
Она разрастается как чёрный спрут, опутывает сознание, лишает разума.
Вчера: два трупа на улице – парень и девушка, им лет по двадцать, шли куда-то, взявшись за руки. Я плачу об Украине, плачу».
«Костик, два года назад, в мае, мы вместе были в Севастополе и Одессе, а год назад я одна – в Киеве. Помню букеты ландышей в руках женщин на сияющем Крещатике, помню каштаны на Приморском бульваре в Одессе, помню гроздья белой акации у Владимирского собора в Севастополе, помню огромный, цветущий куст жасмина у древних стен Святой Софии в Киеве. Как красива Украина! И как сейчас всё изменилось. Нет сил смотреть новости».
«Сегодня затишье.
Сидят старушки во дворах, улыбаются малыши в колясках, смеются женщины, целуются влюблённые, воркуют голуби, кружатся осенние листья, листопад… Тебе так нравится это слово, а ещё снегопад, звездопад. Скучаю, любимая, по тебе и детям, если бы ты знала, как я скучаю!»
«Как я тоскую по тебе! Анечка и Васютка спят и сопят носиками. Уложила их пораньше, завтра в детском саду праздник, будет утренник и в младшей группе, и в старшей. Анечке завяжу большой белый бант, надену голубое платье с кружевным воротником, белые носочки и туфельки.
Васютке приготовила чёрные брюки, жилетку и белую рубашку, этот костюм мы вместе покупали в «Детском мире», помнишь? Он всё померил и как одел, я ахнула – ну как же он похож на тебя!
А война, Костик, закончится.
Войне нет оправдания, какой бы она ни была.
Недавно прочитала, что тысячу лет назад, во времена раннего христианства все солдаты, пришедшие с войны – освободители и захватчики, победители и побеждённые – все проходили епитимью, они каялись и очищались.
