Акт подмены совести правом не только лишил человечество свободы, но одновременно породил другие, опасные для общества побочные эффекты. Среди них, например, такой. Совесть, в отличие от права, действует моментально и даже упреждающе. Только она способна предотвратить, убить в зародыше возникшее в мозгу человека преступное намерение. И для этого ей вовсе не обязательно в деталях знать уголовный кодекс. Она всегда точно скажет, что хорошо, а что плохо. У права такой возможности нет. Оно реагирует только на свершившийся факт нарушения норм или закона, следовательно, действие права наступает много позже совершенного преступления, если вообще наступает. Разумеется, такое фатальное запаздывание в реагировании на преступление несет в себе повышенные риски для общества. Помимо того, преступный замысел в отсутствие противоборствующей совести всегда надеется ускользнуть от возмездия правовой системы, чем дополнительно поощряет человека к преступным действиям. От суда же совести скрыться невозможно. В упреждающем характере действия и в неотвратимости наказания и состоят отличительные преимущества и эффективность действия совести в сравнении с нерасторопной правовой системой. Поэтому отказ от совести лишает общество лучшего регулятора общественного спокойствия вместе с частью свободы и благополучия его граждан.
Но утрата совести как совершенного регулятора общественного спокойствия, к сожалению, далеко не последняя и далеко не самая страшная утрата человечества в результате пришествия либерализма. Самым страшным следствием безоговорочного принятия обществом либеральных купи-продажных ценностей и безукоризненно-логических выводов «просвещенных» ученых явилось то, что, отказавшись от опор традиционного общества – понятий греха и совести, человеческая нравственность повсеместно деформировалась до неузнаваемости. Признавая на словах примат свободы индивида и прав человека, либеральная идеология непостижимым образом может совершенно свободно отказывать целым группам населения и даже народам в этих «священных» правах, если то выгодно или отвечает коренным интересам либерализма. Причем эта радикальная деформация нравственных ценностей коснулась не только «горилл» из подразделений быстрого реагирования, но и самых высоких интеллектуалов либерального общества, успевших насквозь пропитаться либеральным духом.
«Чтобы защититься от этой угрозы, либеральным демократиям пришлось применить такие военные методы, как бомбежка Дрездена или Хиросимы, которые в более ранние времена были бы названы массовым убийством».
