.
После отправки более тысячи резюме они обнаружили, что соискатели с явными «белыми» именами получали одно приглашение на собеседование на каждые десять отправленных резюме. Люди с «афроамериканскими» именами с тем же опытом – одно приглашение на пятнадцать резюме. Дальнейший анализ показал: чтобы афроамериканец имел те же шансы получить работу, что и белый соискатель, ему требовалось дополнительно восемь лет опыта.
Разве рекрутеры сознательно дискриминировали этих людей? Неужели они говорили себе: «Пожалуй, не стану нанимать афроамериканца»? Если вы регулярно становитесь жертвой такого рода дискриминации, вы так и думаете. Но исследования показывают, что подавляющее большинство рекрутеров понятия не имели, что попали под влияние негативных стереотипов о чернокожих. И не верили, что предубеждение преломляет их восприятие и не позволяет правильно оценить соискателей. Механизм действия предубеждений очень тонкий, он незаметно искажает методы, которыми мы интерпретируем информацию. Допустим, соискатель сменил три рабочих места в течение двух лет. Что может означать эта информация? Если мы рассматриваем резюме Эмили Уолш (скорее всего, она белая), то подумаем, что она пытается найти работу, которая больше ей подходит, или она очень трудолюбивая. С другой стороны, три рабочих места Лакиши Вашингтона (типичное имя для чернокожего парня) за два года будут считаться неблагоприятным сигналом. Возможно, он неорганизованный или нарушает трудовую дисциплину. Таким образом, в фазе 1 люди видят то, что они ожидают, даже если они не отдают себе в этом отчета.
Возмутительно? Бесит? Несправедливо? Да, совершенно верно. И хуже всего то, что это происходит с каждым человеком, который принадлежит к определенной группе, произвел плохое первое впечатление или совершил ошибку в прошлом. Вас это тоже касается.
У него были все внешние атрибуты успеха: пентхаус на Манхэттене, яхта, коллекция произведений искусства, членство в благотворительных обществах, офисы брокерской компании в Нью-Йорке и Лондоне. Он летал на частном самолете в свои дома в Монтауке, Палм-Бич и на мысе Антиб во Франции. Его уважали на Уолл-стрит, он когда-то был председателем фондовой биржи NASDAQ[32]. Он относился к своим сотрудникам как к членам семьи[33]. Ему доверяли банки и хедж-фонды, компании по управлению активами, пенсионные фонды. Десятки благотворительных организаций инвестировали в него миллиарды долларов.
