— Да, — снова признала Темиона. — Животное, монстр!
Я окинул свою собеседницу оценивающим взглядом. Надо признать, что она была необыкновенно соблазнительна, даже при тусклом свете крохотной лампы.
— О-о-о, — протянула рабыня, — Вы могли бы, не боясь проиграть, держать пари на то, что я никогда не смогла бы забыть этого монстра!
— Уверен, что у тебя это не получится, — улыбнулся я.
— О, — простонала Темиона, — я ненавижу его! Как же я его ненавижу!
— Понимаю, — кивнул я.
— И вдруг он снова оказался рядом, а я, теперь уже рабыня, в пределах его досягаемости!
— А знаешь, я прекрасно могу понять, что Ты сейчас чувствуешь, — сказал я.
— Почему Вы улыбаетесь? — с подозрением спросила она.
— Да так, ничего, — ответил я, сделав невинное лицо.
— И тогда я решила, что могла бы представить себя перед ним в самом выгодном свете! — продолжила женщина.
— Ну, в сложившейся ситуации, у тебя просто не было никакого иного выбора, — пожал я плечами.
Темиона на некоторое время замолкла, пораженная внезапным осознанием правды.
— Полагаю, что это так, — кивнула она.
— Это именно так, — заверил её я.
— Тем не менее, я решила, что покажу ему женщину, настоящую женщину!
— Должен признать, у тебя это получилось, — улыбнулся я.
— Вы так думаете? — засомневалась Темиона. — Он даже не узнал меня!
— Верно, — признал я.
— Зато видели бы Вы его глаза и выражение его лица! — тихонько засмеялась она.
— Да уж видел, — усмехнулся я, — а ещё слышал его стоны страсти и крики желания.
— Разве я не завела его, не возбудила как женщина? — нетерпеливо спросила у меня Темиона.
— Конечно же, Ты это сделала, — подтвердил я.
— Я дефилировала, — смеясь, сказала рабыня. — Я двигалась. Я распахнула перед ним свою тунику. Я извивалась. Я танцевала!
— Я видел, как множество мужчин подошли к ограждению, чтобы полюбоваться на тебя, — поведал ей я.
— Разве это не было моей местью? — поинтересовалась она.
— Было, — не стал я разочаровывать женщину.
— Он хотел меня, — заявила она. — Жаждал меня.
— Точно, — признал я.
— Не он ли кричал, что я самая красивая рабыня, которую он когда-либо видел!? — воскликнула Темиона.
— Так всё и было, — подтвердил я.
— И это я привела его до такого состояния, что он кричал от восторга и желания, что он страдал почти как от боли! — радовалась рабыня.
— Несомненно, — согласился я.
— И этой ночью он не стал требовать, чтобы меня убрали с его глаз!
— Нет, конечно.
— Значит, я смогла доказать ему свою женственность и то, что он был неправ презирая меня, отталкивая меня!
