Ночь проходила, и утром мысли на эту тему казались всего лишь сном. Какая смерть?! Ведь мне нужно собирать дочь в садик, в школу. Купить ей ручки и фломастеры, сбегать на рынок, отнести сапоги в починку… Дела казались бесконечными и не могли закончиться. Их цепь мне было не разорвать — куда вклиниться смерти? И потом, разве можно забрать мертвую из мертвого мира?
Я обманывала себя и смерть и убегала, и была уверена — обманула, убежала. Но обманулась сама — она меня нашла. А, впрочем, чего я боюсь? Днем раньше, днем позже, все решено, и я почти свыклась с решением. Почти и подвело, дало сбой, напоминая — смерти нет, она не для тебя. Поэтому можно поиграть с ней, пощекотав нервы и напоминая самой себе — я еще жива. И могу еще жить… а это хуже мгновенной смерти.
Шок прошел, страх исчез — я вновь примирилась с финалом. И лишь одно не давало покоя:
— Вы забыли сказать — за что?
Мужчина опустил пистолет на колени и, облокотившись на спинку сиденья, задумчиво уставился на меня:
— Ты либо дура, либо очень смелая.
— Я дура. Не тяните. Скажите и покончим.
— Я хочу правды.
— Зачем?
— Любопытство. Отвечаешь ты — отвечаю я.
— Вы не можете меня убить, у вас слишком добрые глаза.
Мужчина качнул стволом пистолета:
— Совсем недавно они были старые… Выходи!
— Вы не ответили…
— Ты тоже. Давай, — поторопил оружием.
Я с трудом открыла дверцу и вылезла. Ноги не слушались. Тело не воспринимало, холодно или тепло на улице. Я вновь отдала себя страху и сожалению: не от встречи со смертью, нет, — от бездарно потраченной жизни. Ноги не сдержали, и я осела на землю.
— Помочь? — равнодушно спросил мужчина, встав рядом.
— Нет, я сама…
Но встать не могла — приступ слабости. Сознание ушло в ирреальность и четко запоминало пейзаж, не воспринимая его настоящим. Белые пятна, как надпись — здесь был снег, силуэты деревьев, темное небо с одинокими звездочками, и лента шоссе из бесконечности в бесконечность. Все это было, и я еще была.
— Ждать долго? — напомнил о себе палач. А, впрочем, нет, — освободитель. Я посмотрела на него и вдруг поняла, почему не могу надолго всерьез воспринять происходящее и плаваю меж осознанием и неприятием.
— Трагифарс. — Я встала и прислонилась к дверце машины, сунув руки в карманы пуховика.
— Отойди от машины.
— Не отойду.
— Хочешь, чтоб я применил силу?
— Не примените. Вы вообще не тронете меня. Если б вы хотели меня убить, давно бы убили. А вы всего лишь пугаете. Специально.
— Ты слишком разговорчива для трупа.
