— Анджела, извини, я только на минутку отвернулся…
Она храбро засмеялась. Мне хотелось прикоснуться к ней, но я не знал, за какие части тела ее можно трогать.
— Ничего, — слабым голосом ответила она, — тут все так быстро делается…
Вперед шагнул врач. Они все разные. Этот был несколько снисходительным.
— Здравствуйте, мистер Слейд.
— Вообще-то мистер Стоун. Здравствуйте. — Я дал ему понять свое отношение к нему — почтительно-угрожающее. Ну ты, Айболит, тебе ничего не говорит такой термин — медицинская халатность?
При осмотре шейки матки Анджела дернулась.
— Раскрытие три сантиметра. Головка хорошо продвигается вниз. Частота схваток какая?
— Восемь минут, — ответила акушерка.
— Хорошо. Скоро приду, — сказал доктор, и все вышли. Анджела судорожно дышала, вдыхая газ и воздух.
— Джо, — позвала она. — Джо. — Она понемногу приходила в себя. — Я так рада, что ты здесь.
Я поцеловал ее в лоб. Сердце плода громко, раскатисто билось — бух-бух, бух-бух.
— Я знаю. Но кажется, мне совершенно нечего тут делать.
— Ну захватил бы с собой что-нибудь, занялся бы.
— Я мог бы захватить видеокамеру, как другие ребята.
— Слава богу, что не захватил.
— А мог бы захватить мотоцикл и тут его чинить.
— Дурачок, у тебя же нет мотоцикла.
— Вот-вот, и я про то же.
— Не уходи, хорошо?
— Потом сама заорешь, чтобы я ушел.
— Не заору!
— Заорешь. Это один из признаков, что начались потуги.
— А ты у нас специалист, конечно.
Каждые пять минут.
Каждые четыре минуты.
Каждые три минуты?
Каждые две?
— Джо, уходи! Уходи!
— Я ж тебе говорил.
— Уходи!
Я отошел.
Теперь раз в минуту? Никто больше не замерял.
— Джо, возьми меня за руку! Возьми меня за руку!
Хоть бы скорее кончилось.
Ребенок умрет!
Она тоже умрет!
Я сейчас упаду и тоже умру!
— Ой! Ой! Уйййй!
— Тужься, милая, тужься, — сказал не я, а акушерка.
— А-а-а-а! А-а-а-а! А-а-а-а-а!
— Ну давай, моя хорошая, еще разок. — Нет, это опять сказал не я, а сестричка-практикантка.
— О-о-о! О-о-о-о-о!
Я приставил губы прямо к ее уху.
— Анджела, я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
На свет вышла новая жизнь.
— У вас дочка! — сказала акушерка.
— Дайте мне посмотреть, пожалуйста! — заплакала Анджела.
— Привет, Эстелла, — сказал я. — Я — папа. И, боюсь, от этого уже никуда не денешься.
