На следующее утро Тяпусь проснулся поздно: из-за Лаки, который мешал Тяпусю спать, рассказывая, как далеко находятся звезды и какие они красивые. Зачем Тяпусю то, от чего нельзя откусить?! Мотря права: лишние знания — для больной головы.
Толкнув в бок ученого друга, — Лаки тотчас вскочил, ошалело моргая глазами, — Тяпусь предложил совершить прогулку по «злачным местам», к которым в селе принадлежали кафе, бар и два магазина.
После завтрака и наведения порядка во дворе — пришлось погонять курицу, усевшуюся в неположенном месте высиживать яйцо, — друзья отправились на экскурсию.
Кафе — откуда щенков сразу выгнали, — напоминало Мотрину кухню, только кормили хуже. Еще больше разочаровал друзей бар: громкая музыка, гусиный гогот подростков и бутерброды пятой свежести. Зато «Гастроном» Тяпусю понравился: он наконец-то понял, откуда Мотря достает мясо, колбасу и сметану. Что касается промтоварного магазина, то, если бы не Лаки, пожелавший «испытать наслаждение изящными вещичками», Тяпуся туда затащили бы только на аркане.
Выйдя на площадь, где разместился магазин, друзья увидели возле дверей беседовавших о чем-то двух мужчин. Оба находились в солидном возрасте и отличались тем, что один был лысый и толстый, а второй явно потратил свою жизнь не на еду, а на отращивание длинных усов.
— Это те воры, которые украли меня в городе и привезли сюда, — с ужасом прошептал Лаки, прячась за Тяпуся.
— Побудь здесь, — решил Тяпусь. — А я разведаю, что они затевают.
Докурив, мужчины бросили сигареты в урну и зашли в магазин; Тяпусь поспешил за ними.
Кроме стоявшего за прилавком продавца и приценивавшихся к товарам воров, в магазине никого не было. Тяпусь шумно вдохнул воздух: из сумки, которую лысый вор держал в руке, вкусно пахло копченным салом. Тяпусь подошел поближе, принюхиваясь и размышляя о том, что сильнее блестит: воровская лысина или трюмо в Тониной комнате? Отдав предпочтение трюмо, Тяпусь судорожно сглотнул слюну, строя планы о том, как подобраться к сумке толстяка.
С улицы, стихая возле магазина, донесся звук мотора.
— Павел Васильевич! — послышался чей-то возглас.
— Вас зовут! — обратился усач к продавцу. Тот, подняв прилавок, выскочил наружу; усач последовал за ним, встав так, чтобы помешать продавцу быстро вернуться.
Оглянувшись на закрывшуюся за продавцом дверь, лысый вынул из сумки скомканную, в сальных пятнах газету, — создававшую видимость, что сумка набита вещами, — выдернул со дна лежавшей на стойке кучи ткани кусок дорогого атласа, утрамбовал материю в сумке и прикрыл сверху той же грязной газетой.
