Присутствие наполнилось сизыми тучами.
Полфунтиков говорил собравшимся:
– Товарищи, порядка дня у нас не будет…
– Конешно, нет порядка: другую неделю ни за что сижу как оглашенный, – ответил глухой голос из-за решетки.
– Прошу без дисциплины не вмешиваться в важный вопрос. – Полфунтиков энергично стукнул карандашом по столу. – Из уездного центра пришла боевая телефонограмма…
Он показал председателям и секретарям исклеванную ремингтоном бумажку.
– Весь Радостно-Лыковый уезд сверху донизу надо покрыть сетью женмитингов и женотделов. Наша волость, как более от центра и отсталая, еще не организовалась. Недаром товарищ Теплый, выступая против нашей волости, сказал нам: «Вам, товарищи, надо учиться грамоте, вы – поголовные невежи, а требуете от крестьянства порядка и сознательности». Пусть население Ненужной волости знает про себя мнение товарища Теплого…
Полфунтиков передохнул, собрался с мыслями и сказал:
– Принесите мне воды.
Расторопный секретарь из поповичей принес из прихожей ведро с водой, к которому была приклепана на цепочке медная кружка.
– Поставь тут на столе, чтобы мне было видно, – сказал Полфунтиков и, отхлебывая воду большими глотками, продолжал:
– Согласно полученной инструкции, женщина – такой же человек, как мужик, только в бессознанье…
Председатели и секретари с удивлением переглянулись.
– Мы должны устроить женотдел, – решительно сказал Полфунтиков. – Это наш святой долг перед Западной Европой и другими организациями. И – короче к делу, как говорит товарищ Теплый… – Полфунтиков взмахнул руками. – Мужеская сторона воздвигла замечательную революцию. А женщина мирно спала в пучине рабства. Теперь спят только буржуи да старый режим. Бабе тоже надо делать замечательную революцию. Во многих городах, даже в международном масштабе, женщину теперь трогать нельзя…
– А сам пятую охаживаешь! – раздался тот же недовольный голос из арестантской.
– Прошу не перебивать оратора во время прений, – строго заметил Полфунтиков. – Разве мы про закон природы открыли собранье?.. Товарищи, берите вот эти инструкции «К женщинам», и каждый должен не покладая рук работать. В пятницу назначен женотдел.
– Ну-ко, просунь и нам парочку, – проговорил кудрявобородый мужик из-за решетки, – поглядим, чего в ведомостях пишут. Может, облегченье какое в налоге.
Полфунтиков пачками раздавал председателям и секретарям листовки.
– Ваши жены должны быть равны с населеньем, даже выше, – подавая каждому по горсти листовок, наставлял Полфунтиков, – так постановил на пленуме центр. Пора бросить дурью смелость: походя садить бабу по ряжке. Действуйте по инструкции. Будите женщину! – как напечатано в заглавье. А я бы на месте товарища Теплого добавил: не ошибается тот, кто ничего не делает. На нас возложена ответственная работа. Потянемся и – бахнем. Пусть тогда по центру кричат: вот так укурили! Тот же товарищ Теплый, который записал нас в малограмотные… А сам раньше от большого ума на Максимке смазчиком стрелял…
