– Не сердитесь, прошу вас.
– Нет, буду сердиться! Я человек прямой и люблю обо всём говорить прямо.
– Прекрасно. Тогда скажите, в какой же позе вы хотели бы сняться?
– Я не хочу сниматься, поскольку дело это бесполезное.
– Господи! Что может быть полезнее этого дела? Например, если вы – пожелаете навестить кого-либо из друзей, а у вас не будет времени, то пошлёте ему одну свою карточку, всё и образуется. Или, скажем, если вы женаты, пошлёте в своё отсутствие супруге, чтобы она смотрела на ваше изображение и тем утешалась; если же ещё не женаты, то сколько девиц увидят ваши портреты и поймут, кто вы есть, и о вас, таким образом, заговорят во всех кругах общества! В наше время фотографический портрет, пожалуй, нужнее, чем хлеб… Пожалуйста, согласитесь, что я прав, и давайте сейчас же отправимся в фотографию.
– А где эти девицы увидят мои портреты?
– А в альбомах ваших друзей. Ваши друзья вставят их в свои альбомы и будут всем показывать.
– Зачем?
– Вспоминать вас будут – разве плохо?
– А когда вспоминают, много от этого проку? Я б им сказал: хотите – вспоминайте, не хотите – не надо. Какая мне разница?.. А что до фотографий, то, нет, за эти ваши пустяковины я денег не дам. И ни единому твоему слову я не верю!
– Это – энсюльт7.
– Энсюльт? Это ещё кто такой?
– Из-за того, что не хочу сниматься, ты – наговаривать на меня? Я сроду никого не оскорблял!
– Вы только что оскорбили артиста.
– Пойди пожалуйся околоточному, некогда мне слушать твоё враньё.
– Обращаться в полицию нет необходимости. Однако я попросил бы вас не пренебрегать вежливостью… И слова, которые вы произносите, примирять с её требованиями…
– Вот ещё! Не в моём это характере – в чужие драки ввязываться… Иди сам мири, если где дерутся.
Манук-ага приносит Абисогому-аге стакан молока, ставит на столик и говорит:
– Вот и ваше молоко. Выпейте, пожалуйста.
Абисогом-ага подсаживается к столику и начинает пить молоко.
– Каково же ваше решение, Абисогом-ага: сниматься будете во весь рост или по пояс? – спрашивает Манук-ага.
– Ни по пояс и ни во весь рост, – отвечает Абисогом-ага.
– Решили сфотографироваться, значит, сидя на этом стуле?
– Как же вы тогда решили?
– Решил не сниматься.
– Э, так нельзя, вы ведёте себя как ребёнок, как большой ребёнок, Абисогом-ага. Теперь у нас все, начиная с малышей и кончая самыми большими, по нескольку раз в год фотографируются. Даже двухмесячные младенцы, и те не обходятся без своих фотографий, только пребывающие в утробе матери пока обходятся. Впрочем, говорят, не сегодня-завтра их тоже начнут фотографировать.
