Толлеус не уснул, но видения, которые поплыли перед глазами, напоминали сон. Это было совсем не похоже на наваждение, насылаемое богами. Просто разум как будто выскочил из тела и оказался где-то в темном нечто, похожем одновременно и на морскую пучину, и на ночное небо, и даже на простую комнату без окон, но с дверью. Смутные образы, бесплотные голоса – они тоже имелись, но словно в тумане, а точнее, за стенами этой самой комнаты. Это было странно, пугающе, но загадочно и интересно.
Искусник огляделся и встретился взглядом с собой – рядом стоял его двойник и тоже озирался по сторонам. Причем это было не зеркало – лже-Толлеус двигался самостоятельно, а не копировал движения настоящего Толлеуса. Искусник замер, пытаясь понять, что за наваждение окутало его разум. Тело, одежда – все родное, привычное, только все равно чувствуется какая-то неестественность.
– Как иллюзия! – догадался он.
С чем, с чем, а с иллюзиями в свое время Толлеус поработал плотно и интуитивно научился отличать их. Тем более что наблюдалась некоторая блеклость или даже прозрачность образа. Причем иллюзиями были оба: и человек напротив, и он сам.
– Точно, ты – моя иллюзия! – поддакнул незнакомец и потерял к Толлеусу интерес, исследуя комнату, трогая стены, но отчего-то не решаясь подойти к двери.
Толлеус меж тем сосредоточился на своем восприятии и довольно быстро разобрался, отчего это место вызвало у него такие ассоциации. Оно напоминало ночное небо тем, что кругом была бесконечная черная бездна, усыпанная мириадами едва заметных звезд. Вернее, не звезд, а словно искусных меток, далеких и близких, окружающих со всех сторон, и сверху, и снизу. Ощущение моря возникло из-за того, что темная субстанция ощутимо пульсировала, словно волны, набегающие на берег. Что же касается комнаты, а точнее замкнутого пространства, – он плавал в пустоте в некоем невидимом пузыре, его собственной вотчине, где он был полноправным хозяином.
– Неужели я умер? – внезапно пришла страшная мысль. – Столько всего пережить, чтобы вот так глупо быть раздавленным химерой?!
Мгновенно возникло жгучее желание снова оказаться не в иллюзорном, а в своем собственном теле. На удивление оно сейчас же исполнилось.
Толлеус все так же лежал на земле и совсем даже не задыхался под непосильной тяжестью. Напротив, Булька уже слезла с хозяина и вместе с товарками подъедала сено из стога. Откуда-то вынырнул Оболиус с кувшином в руках и уже собрался выплеснуть его содержимое старику в лицо, но в последний момент заметил его открытые глаза и приостановился.
