|
| He found himself immediately under the arcades of the Palais-Royal, reached the Rue Saint Honore, took the direction of the Tuileries, and crossed the gardens with an undecided step. | Вскоре он очутился под аркадами Пале-Руаяля, прошел до улицы Сент-Оноре и, свернув в сад Тюильри, нерешительным шагом пересек его. |
| He walked as if he were in some desert, elbowed by men whom he did not see, hearing through all the voices of the crowd one voice alone-the voice of Death. He was lost in the thoughts that benumbed him at last, like the criminals who used to be taken in carts from the Palais de Justice to the Place de Greve, where the scaffold awaited them reddened with all the blood spilt here since 1793. | Он шел точно в пустыне; его толкали встречные, но он их не видел; сквозь уличный шум он слышал один только голос - голос смерти; он оцепенел, погрузившись в раздумье, похожее на то, в какое впадают преступники, когда их везут от Дворца правосудия на Гревскую площадь, к эшафоту, красному от крови, что лилась на него с 1793 года. |
| There is something great and terrible about suicide. | Есть что-то великое и ужасное в самоубийстве. |
| Most people's downfalls are not dangerous; they are like children who have not far to fall, and cannot injure themselves; but when a great nature is dashed down, he is bound to fall from a height. He must have been raised almost to the skies; he has caught glimpses of some heaven beyond his reach. | Для большинства людей падение не страшно, как для детей, которые падают с такой малой высоты, что не ушибаются, но когда разбился великий человек, то это значит, что он упал с большой высоты, что он поднялся до небес и узрел некий недоступный рай. |
| Vehement must the storms be which compel a soul to seek for peace from the trigger of a pistol. | Беспощадными должны быть те ураганы, что заставляют просить душевного покоя у пистолетного дула. |
| How much young power starves and pines away in a garret for want of a friend, for lack of a woman's consolation, in the midst of millions of fellow-creatures, in the presence of a listless crowd that is burdened by its wealth! | Сколько молодых талантов, загнанных в мансарду, затерянных среди миллиона живых существ, чахнет и гибнет перед лицом скучающей, уставшей от золота толпы, потому что нет у них друга, нет близ них женщины-утешительницы! |
| When one remembers all this, suicide looms large. | Стоит только над этим призадуматься - и самоубийство предстанет перед нами во всем своем гигантском значении. |
