– Я не хотел шуметь, открывая и закрывая дверь в гардеробную.
Несколько минут все молчали. Наконец Вэнс отвернулся от окна и шагнул к столу.
– Пока достаточно, – с улыбкой произнес он. – Спасибо за содействие, мистер Грасси. Вам придется некоторое время не покидать своей комнаты. Надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к этой формальности. Возможно, сегодня вы еще понадобитесь для дополнительных вопросов. Я велю Гэмблу принести вам ленч.
Грасси поднялся, попытался что-то сказать, но передумал и с легким поклоном вышел.
Едва итальянец покинул помещение, Маркхэм приступил к Вэнсу.
– Что думаете, Вэнс? – воскликнул он, указывая на груду осколков. – Этой вазой Арчера по голове шарахнули?
– О нет. – Вэнс взял осколок из тех, что покрупнее, и с легкостью раздавил его в пальцах. – Фарфор дин-яо слишком хрупок для нанесения телесных повреждений. Удара такой вазой Арчер вовсе не почувствовал бы. Ваза просто разлетелась бы на кусочки, и все.
– Откуда тогда кровь?
– На голове Арчера крови как раз нет. – Вэнс выбрал новый осколок, продемонстрировал окружному прокурору. – Более того, заметьте, милый Маркхэм, кровь находится не на внешнем слое поливы, а внутри вазы. То же самое касается первого осколка, того, что я нашел на столе в библиотеке.
Маркхэм глядел растерянно:
– Как, ради всего святого, вы это объясните?
Вэнс пожал плечами:
– Пока у меня нет объяснений. А деталь презанятная, не правда ли? Малокровная какая-то получается трагедия – кровь мы имеем лишь ту, что вытекла из раны Брисбена, да еще ту, что запеклась над глазом бедной скотти. Тем не менее я не могу связать разбитую вазу ни со смертью Брисбена, ни с ранением собаки.
– А со смертью Арчера вы можете ее связать?
Вэнс уклонился от прямого ответа:
– Разве ваза не находилась буквально под рукой Арчера, когда Гэмбл уходил на законный выходной с намерением отдаться страсти к кинематографу?
– И что с того? – буркнул Маркхэм, не делая попыток обуздать раздражение.
Вэнс со вздохом вынул портсигар.
– Действительно, что с того? Дайте мне еще немного времени. У меня возникло совершенно конкретное объяснение наличию крови внутри разбитой вазы. Только оно, объяснение, слишком невероятное, я бы даже сказал, фантасмагорическое. Я должен убедиться, что мои подозрения обоснованны… – Вэнс замолчал, прикуривая сигарету.
Маркхэм некоторое время наблюдал за его священнодействием с зажигалкой, наконец выдал:
– Мне все это дело представляется одной сплошной фантасмагорией.
