| Он исполнял свои несложные повседневные обязанности, точно лошадь, которая ходит с завязанными глазами по кругу, сама не зная -зачем. |
| To spare him expense his mother sent him every week by the carrier a piece of veal baked in the oven, with which he lunched when he came back from the hospital, while he sat kicking his feet against the wall. | Чтобы избавить его от лишних расходов, мать каждую неделю посылала ему с почтовой каретой кусок жареной телятины, и это был его неизменный завтрак, который он съедал но возвращении из больницы, топоча ногами от холода. |
| After this he had to run off to lectures, to the operation-room, to the hospital, and return to his home at the other end of the town. | А после завтрака - бегом на лекции, в анатомический театр, в больницу для хроников, оттуда через весь город опять к себе на квартиру. |
| In the evening, after the poor dinner of his landlord, he went back to his room and set to work again in his wet clothes, which smoked as he sat in front of the hot stove. | Вечером, после несытного обеда у хозяина, он шел в свою комнату, снова садился заниматься -поближе к раскаленной докрасна печке, и от его отсыревшей одежды шел пар. |
| On the fine summer evenings, at the time when the close streets are empty, when the servants are playing shuttle-cock at the doors, he opened his window and leaned out. | В хорошие летние вечера, в час, когда еще не остывшие улицы пустеют, когда служанки играют у ворот в волан, он открывал окно и облокачивался на подоконник. |
| The river, that makes of this quarter of Rouen a wretched little Venice, flowed beneath him, between the bridges and the railings, yellow, violet, or blue. | Под ним, между мостами, между решетчатыми оградами набережных, текла превращавшая эту часть Руана в маленькую неприглядную Венецию то желтая, то лиловая, то голубая река. |
| Working men, kneeling on the banks, washed their bare arms in the water. | Рабочие, сидя на корточках, мыли в ней руки. |
| On poles projecting from the attics, skeins of cotton were drying in the air. | На жердях, торчавших из слуховых окон, сушились мотки пряжи. |
| Opposite, beyond the roots spread the pure heaven with the red sun setting. | Напротив, над крышами, раскинулось безбрежное чистое небо, залитое багрянцем заката. |
| How pleasant it must be at home! | То-то славно сейчас, наверное, за городом! |
| How fresh under the beech-tree! | Как прохладно в буковой роще! |
| And he expanded his nostrils to breathe in the sweet odours of the country which did not reach him. |
