|
| Not a single gay puff of steam was coming forth from the endless coils. The breathing could barely be heard. It sounded muffled as if from underground. It was like a sombre worker, performing dark deeds in the bright daylight, strong but silent. | Над ним не поднималось ни единого дымка; только где-то внутри слышалось тяжелое дыхание, какой-то подземный храп, словно некое угрюмое, немое и мощное существо совершало тут среди бела дня неведомое черное дело. |
| My-Boots, accompanied by his two comrades, came to lean on the railing until they could get a place at the bar. | Между тем подошел Сапог со своими приятелями и оперся на барьер. Они поджидали свободного местечка у стойки. |
| He laughed, looking at the machine. | Сапог смеялся, взвизгивая, как плохо смазанный блок, покачивал головой, пристально и нежно глядел на машину. |
| Tonnerre de Dieu, that's clever. | Боже! До чего она хороша! |
| There's enough stuff in its big belly to last for weeks. | В этой огромной медной утробе есть чем промочить глотку, - хватит на целую неделю! |
| He wouldn't mind if they just fixed the end of the tube in his mouth, so he could feel the fiery spirits flowing down to his heels like a river. | Вот если бы ему впаяли кончик змеевика прямо между зубами, он бы чувствовал, как в него течет совсем горячая, свежая водка, как она наполняет его, растекается до самых пяток, течет и льется без конца, словно ручеек. И так всегда, всегда! Э, черт побери! |
| It would be better than the tiny sips doled out by Pere Colombe! | Тогда бы нечего было беспокоиться: такая штука отлично заменила бы ему наперстки этого стервеца, дяди Коломба! |
| His two comrades laughed with him, saying that My-Boots was quite a guy after all. | Приятели посмеивались над ним, говорили, что пьянчуга Сапог неплохо придумал. |
| The huge still continued to trickle forth its alcoholic sweat. | Тускло отсвечивая медью, без вспышек, без блеска перегонный куб продолжал свою глухую, мертвенную работу, - тихо струился спиртной пот. |
| Eventually it would invade the bar, flow out along the outer Boulevards, and inundate the immense expanse of Paris. | Эта медленная, упорная струя, казалось, должна была в конце концов заполнить все помещение, вылиться на внешние бульвары и затопить огромную яму - Париж. |
| Gervaise stepped back, shivering. | Жервеза вздрогнула и отодвинулась. |
| She tried to smile as she said: | Силясь улыбнуться, она прошептала: |
| "It's foolish, but that still and the liquor gives me the creeps." Then, returning to the idea she nursed of a perfect happiness, she resumed: "Now, ain't I right? It's much the nicest isn't it - to have plenty of work, bread to eat, a home of one's own, and to be able to bring up one's children and to die in one's bed?" |
